"Светить можно - только сгорая" - читать интересную книгу автора (Скрябин Михаил Евгеньевич, Гаврилов...)

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Начавший свою работу 25 октября 1917 года в беломраморном зале Смольного Второй съезд Советов после краткого перерыва продолжил заседание, которое закончилось только к утру 26 октября. Весть о взятии Зимнего и аресте Временного правительства, обращение, в котором говорилось: «Опираясь на волю громадного большинства рабочих, солдат и крестьян, опираясь на совершившееся в Петрограде победоносное восстание рабочих и гарнизона, съезд берет власть в свои руки», были встречены ликованием. За программу Советской власти — передача власти народу, предложение народам воюющих стран демократического мира и переход земли в руки крестьянства — проголосовали почти все делегаты.

Около пяти часов утра к Урицкому подошел Дзержинский:

— Моисей Соломонович, — тихо сказал Феликс Эдмундович. — Ильичу надо хоть чуточку отдохнуть. Мы с Яковом Михайловичем проводим его. А уж тебе…

— Понял, — Урицкий кивнул уходящему Дзержинскому и оглядел комнату покрасневшими от бессонницы глазами. Кто-то, прикорнув у подоконника, спит, кто-то пытается отогнать наваливающийся сон, меряет комнату шагами. Но Военно-революционный комитет не спит. Занять Зимний дворец и препроводить в Петропавловскую крепость министров — это еще не все. Надо навести порядок в городе, предохранить от разграбления дворцовые ценности, ставшие теперь принадлежностью государства. Нужно сохранить жизнь и имущество граждан Петрограда от уголовного элемента, освобожденного из тюрем незадолго до Октябрьской революции Керенским. А борьба с внешней и внутренней реакцией!

— Вот, посмотри своим опытным журналистским глазом.

Бубнов передает Урицкому текст радиограммы из Петрограда от ВРК армейским комитетам действующей армии, всем Советам солдатских депутатов:

«Петроградский гарнизон и пролетариат низверг правительство Керенского, восставшее против революции и народа. Переворот, упразднивший Временное правительство, прошел бескровно, Петроградский Совет рабочих я солдатских депутатов торжественно приветствовал совершившийся переворот и признал, впредь до создания правительства Советов, власть Военно-революционного комитета. Оповещая об этом армию на фронте и в тылу, Военно-революционный комитет призывает революционных солдат бдительно следить за поведением командного состава. Офицеры, которые прямо и открыто не присоединились к совершившейся революции, должны быть немедленно арестованы как враги!..»

Урицкий вычитывает до конца текст обращения, составленного Бубновым и Свердловым, утвержденного Владимиром Ильичей. Связывается с самой мощной в Петрограде Царскосельской радиостанцией. Передает приказ ВРК о немедленном оглашении воинским частям программы новой, Советской власти.

В 8 часов 45 минут утра обращение ВРК ко всем армейским комитетам передано по радио всей стране. «Солдат воюет за мир, за хлеб, за землю, за народную власть», — заканчивается обращение.

Невиданная по напряжению всех сил и человеческих возможностей ночь позади. В 10 часов утра Военно-революционный комитет обнародует свое знаменитое сообщение:

«Временного правительства больше нет! Вся власть в стране переходит к Военно-революционному комитету — органу Советов! Рабочий класс и революционное крестьянство победили и немедленно предлагают мир, отбирают у помещиков землю, контролируют все производство и создают свое, Советское правительство».

Вечером 26 октября Второй съезд Советов продолжил работу. Первый свой доклад Ленин посвятил вопросу о мире. В Декрете о мире Советская власть обращалась ко всем народам и правительствам воюющих стран с предложением заключить мир. В нем сказано, что Советская власть отменяет тайную дипломатию и немедленно опубликует тайные договоры царского и Временного правительства, отказывается от тех из них, которые направлены «к доставлению выгод и привилегий русским помещикам и капиталистам, к удержанию или увеличению аннексий великороссов…»

Но для того чтобы опубликовать документы тайной дипломатии, нужно их иметь.

В ночь на 26 октября принято решение о назначении комиссаров ВРК во все министерства.

Урицкий назначается временным комиссаром Военно-роволюционного комитета в министерство иностранных дел. 26 октября утром он прибыл на Дворцовую площадь, 6. «На Дворцовой, 6, пустынно, как после урагана, — сообщали не без радости буржуазные западные газеты. — Занятия посещают только несколько служащих. Но и те сидят без дела. Все сейфы и бронированные комнаты закрыты…»

К сожалению, в этих строчках была правда. Но ведь большевики после издания Декрета о мире обещали обнародовать тайные договоры России с правительствами Англии и Франции о переделе мира. Одетые в серые шинели рабочие и крестьяне должны знать, что не ради защиты родины их гнала под пули буржуазия. Урицкий по этому вопросу получил четкие указания Владимира Ильича Ленина. А массивные железные двери главных архивов министерства продолжают хранить тайны. У бывшего министра иностранных дел, арестованного Чудновским и Антоновым-Овсеенко в Зимнем дворце, ключей от бронированных комнат не оказалось, ответственные чиновники министерства бежали, и на розыски их может уйти уйма времени. Что же делать? Урицкий посоветовался со Свердловым.

— Хорошо, пришлю подкрепление, — пообещал Яков Михайлович, — но документы должны быть обнародованы в ближайшее время. На этом настаивает Владимир Ильич.

Перед Урицким — невысокого роста плечистый матрос. Усы и борода придают молодому лицу суровость.

— Прибыл в ваше распоряжение. Вот мандат.

— «Товарищу Маркину, секретарю Народного комиссара иностранных дел, поручается проведение необходимых действий для организации работы Народного комиссариата», — прочел Моисей Соломонович. — Вот и отлично. А вас уже ждет товарищ Залкинд, ученый, доктор Сорбонны, владеет восемью европейскими языками. Вам надлежит вместе открыть бронированные комнаты и подготовить тайные дипломатические документы к опубликованию.

В выборе секретаря Свердлов не ошибся. Дни и ночи продолжались поиски царских чиновников, и вот на Дворцовую, 6, доставлены бывший вице-министр Нератов, начальник канцелярии министерства Татищев и начальник шифровального отдела Таубе. Они передали Маркину ключи и шифры, рассказали об их назначении. Нет, не зря торопил Ленин с опубликованием тайных договоров. Одно сообщение в газете «Правда» было сенсационнее другого: мир узнал о военной конвенции 1882 года между Францией и Россией, об англо-русском секретном договоре и конвенции 1907 года, о разделе Ирана и Афганистана, о заключенном весной 1916 года соглашении между Великобританией, Францией и царским правительством о разделе Турции и многое другое.

Миллионы людей узнали правду об истинных целях мировой войны, развязанной империалистами. Ясна стала роль «оборонцев» в этой грязной войне. Прочтя документы, рабочие многих стран мира вышли на улицы с требованием прекратить войну.

Владимир Ильич высоко оценивал факт обнародования тайных договоров. Он писал: «Действительно революционная борьба за мир начата была в России только после победы революции 25 октября, и эта победа дала первые плоды в виде опубликования тайных договоров…» Не терять времени, отобрать для печати главное! Бонч-Бруевич позвонил на Дворцовую, 6, к Урицкому.

— Владимир Ильич хочет лично ознакомиться с документами, готовящимися к публикации, — сказал он. И добавил: — Уж если Ильич, несмотря на невиданную перегрузку, решил сам просмотреть эти документы, понимаете, какое он придает им значение?!

Это Урицкий понимал. Он не понимал одного: почему от всех вопросов работы Наркоминдела уклоняется Троцкий, который при формировании съездом правительства стал народным комиссаром по иностранным делам. А дел было действительно непочатый край. Саботаж чиновников министерства парализовал внешние отношения молодого государства Советов. Никто не занимался подготовкой условий для мирных переговоров воюющих стран, не обеспечивал выполнения торговых сделок, не осуществлял выдачу виз и, что очень важно, не переводил деньги через Красный Крест на содержание военнопленных. «Правда» писала, что саботажники обрекают на голодную смерть наших военнопленных в Германии и Австрии, прекратив высылку им денег.

Пока Троцкий бездействовал, всеми этими и многими другими вопросами занимался Урицкий, вынося их на обсуждение ВРК.

ВРК рассмотрел вопрос о положении дел в Наркоминделе и принял решение: бывший вице-министр Нератов подлежит аресту и преданию революционному суду. Что касается остальных чиновников, продолжающих саботаж, Урицкий вручил Залкинду подписанный им, но незаполненный бланк ордера № 2500, в который Залкинд и Маркин могли внести любые фамилии, если считали, что арест этих чиновников мог способствовать выполнению задач, поставленных перед Наркоминделом.

По Наркоминделу был издан приказ № 1: «Служащие министерства иностранных дел, которые не явятся на работу до утра 13 ноября, будут считаться уволенными с лишением права на государственную пенсию и всех преимуществ». Явилось только 5 человек. По указанию Урицкого Залкинд вывесил 14 ноября на дверях наркомата объявление: «Бывших чиновников МИД просят не беспокоить наркомат предложением своих услуг». А ВРК постановил арестовать руководителей «Союза служащих», организаторов саботажа.

Из коммунистов завода «Сименс — Шуккерт» был сформирован отряд, который взял на себя охрану здания министерства. 19 ноября Залкинд дал интервью журналистам: «Сегодня мы фактически вступили в управление министерством. Нам переданы также все ключи от шкафов, где находятся условные шифры, и, таким образом, мы теперь вправе сказать, что отныне внешняя политика России становится народной».

Утром 21 ноября НКИД официальной нотой оповестил всех послов союзных держав о создании Вторым Всероссийским съездом Советов нового правительства Российской республики во главе с Владимиром Ильичом Лениным. В ноте обращалось особое внимание на Декрет о мире, утвержденный съездом Советов, и говорилось, что на указанный документ следует смотреть как на формальное предложение немедленного перемирия на всех фронтах и немедленного открытия мирных переговоров.

Народный комиссариат иностранных дел начал свою работу.

Казалось бы, Моисей Соломонович может теперь издохнуть посвободнее, но, видно, не то это время — утром в ВРК его встретил Луначарский.

— Моисей Соломонович, на вас вся надежда.

— Что случилось?

— Я о ценностях Зимнего дворца.

— Я полагаю, что там должно быть все в порядке. Ведь недавно я подписал товарищу Дашкевичу удостоверение от имени ВРК о назначении его уполномоченным по охране Зимнего.

— Дворцовые сокровища стали попадаться у скупщиков, на рынке, скупаются иностранцами!

— Это нужно пресечь немедленно. Художественно-приемочная комиссия Зимнего дворца получила особые полномочия для розыска похищенных из дворца ценностей.

Какие вопросы приходилось решать Моисею Соломоновичу Урицкому от имени ВРК, какие выполнять задания, видно из этих подлинных документов: