"Елена Николаевна Верейская. Три девочки (История одной квартиры) " - читать интересную книгу автора

Люся прыснула со смеху.
- Это доктор, - заговорила она вполголоса. - Он всегда так говорит, что
ничего не поймешь. Мы его и имени не знаем, его так все и называют - просто
"доктор".
Леонтий Федорович пробормотал что-то невнятное, поразительно похоже
передразнив доктора.
Все три девочки расхохотались, и тут Наташа увидела, что и Катя умеет
смеяться весело и заразительно.
- Леня, - укоризненно сказала Софья Михайловна мужу, - нехорошо над
стариком смеяться. У него такое славное лицо.
- А я и не смеюсь. Даже не улыбаюсь, - ответил муж и сделал
подчеркнуто-серьезную физиономию.
В что время открылась дверь и вошла молодая женщина. Взглянув на нее,
Наташа сразу поняла, что это Люсина мама, - до того мать и дочь были похожи
друг на друга.
- Мама! - Люся бросилась навстречу и повисла на шее у матери. - У нас
новые жильцы, и девочка, и я уже была у них на балконе, - тараторила она.
- Ну пусти же, пусти! - весело говорила мать. - Дай поздороваться. - И
она с открытой улыбкой подошла к новым жильцам. Они представились друг
другу.
- Это очень, очень хорошо, что вы к нам переехали! - сказала вошедшая.
- А вы почему думаете, что хорошо? - с деланной серьезностью спросил
Леонтий Федорович. - Может быть, вам от нас житья не будет?
- Неправда, мама! Они чудные, чудные! - Люся прыгала около матери.
И снова открылась входная дверь, и вошел пожилой человек небольшого
роста с кожаным чемоданчиком в руках.
- Новые жильцы? - обратился он к Кате, кивнув головой на приехавших.
- Да, дедушка, - сказала Катя.
- Здравствуйте! - Леонтий Федорович стоял над сундуком с ворохом белья
в руках.
- Здравствуйте, - безразличным тоном сказал старик и снял кепку,
обнажив совершенно лысую голову с бордюрчиком темных волос вокруг розовой
лысины. - Катюшка! Обед готов?
- Готов, дедушка. Он в подушках, - ответила Катя.
- Идем есть.
Они ушли в свою комнату.
- Не будем вам мешать разбираться. Пойдем, Люся, я тебе чего-то
принесла, - сказала Люсина мама, обняв дочку и увлекая ее в коридор.
- Я еще приду к тебе, Наташа! - крикнула Люся, оглядываясь.

***

Вечером все три девочки снова стояли на балконе и, опираясь локтями на
перила, беседовали.
Вечер был ясный и тихий. Стоял конец июля. Белые ночи уже шли на убыль,
и в сумеречном свете густая зелень деревьев казалась еще гуще и темнее. На
фоне светлого неба четко выделялся силуэт старой церкви. Улица была полна
народу, снизу доносился говор, смех, топот ног. Звенели трамваи, и их огни
то и дело мелькали сквозь деревья.
- Как красиво! - сказала Наташа. - Когда я буду художницей, я нарисую