"Елена Николаевна Верейская. Таня-революционерка, Фонарик " - читать интересную книгу автора

недоумевающим взглядом.
- Что не состоялось? - спросил он.
- Да собрание.
- Какое собрание? Да вы к кому? Вы, видно, не туда попали!
Крутов напряженно засмеялся:
- Брось шутить! Я ходил туда, не достучался. Отменили?
- Что отменили? Куда ходил? В чем дело? - недоумевал отец так
естественно, что, несмотря на всю мою тревогу, мне стало смешно.
Крутов нахмурился:
- Да не валяй ты дурака! Или мне Мишка наврал?
- Какой Мишка?
- Какой! Ясно - твой.
- Есть у меня сын Мишка. Да вы-то его откуда знаете? И что вам здесь
нужно вообще?
- Да брось ты дурить, черт! - разозлился Крутов. - Говори толком,
наврал мне Мишка, что нынче собрание?
Отец не успел ответить, как мама вдруг открыла глаза, подняла голову с
подушки и испуганно спросила:
- Что случилось? Кто это у нас?
- Да вы что? Обалдели оба? - Крутов резко повернулся к маме. - Ты что,
Ивановна, меня не узнаешь?
Мама смотрела на него широко раскрытыми, удивленными глазами и молчала.
- Будто и не пьяный, - произнесла она наконец, - а, видно, не туда
попал. Ты к кому шел-то, приятель?
- Да послушайте!.. - начал было Крутов, но громкий стук в дверь оборвал
его. Он быстро обернулся к двери и изобразил на лице испуг.
- О, черт! - прошептал он. - А вдруг полиция...
"Ух ты, гадина! - хотелось мне крикнуть. - Ведь сам же привел!" Тузик
снова залаял из-под лавки.
- Полиция?! - закричала мама и поднялась на локте. - За тобой полиция?
Украл, что ли, где, а к нам прятаться?
В дверь дубасили. Отец пошел открывать. Крутов быстро шмыгнул за
ситцевую занавеску, отделявшую кухню, словно желая спрятаться.
Дверь открылась.
Вошел пристав и несколько городовых.
Пристав сразу же опустился на стул. По его лицу было видно, что он
очень иззяб, очень устал и очень разозлен.
- Ну, так и есть! - закричала мама. - Ваше благородие, вы не этого ли
ищете? Зашел к нам сейчас какой-то черномазый, шапка высокая... Украл, что
ли, где?.. Как вы застучали, испугался. "Полиция", говорит... Вон там
спрятался!
- Не то пьяный, не то сумасшедший, ваше благородие, - вполголоса
заговорил отец, почтительно наклоняясь к приставу, - о каком-то собрании
толкует. Шут его знает, что за человек?
- Обыскать! - крикнул пристав. - И гляди, чтоб никто не ушел.
"Уйдешь тут..." - подумал я. Я хорошо знал, что дом оцеплен кругом.
Городовые бросились выполнять приказание пристава, и двое из них молча
выволокли из-за занавески Крутова. И снова мне стало смешно, до чего у них
растерянные лица. Они, видимо, совершенно были сбиты с толку и не знали, как
им вести себя.