"Дмитрий Вересов. Полет ворона (Ворон 2)" - читать интересную книгу автора

говорит, ну все, вызываю наряд для доставки задержанного... И на меня
смотрит. Я говорю: стоп, это провокация и задержание незаконное, где
понятые, где санкция прокурора, почему один меня брать пришел. Мент
смеется: это, говорит, не арест, а задержание пока. Для ареста, говорит,
нужны формальности, а задержать я самолично любого гражданина могу до трех
суток. Этого тебе, говорит, за глаза хватит. Мои ребята с тобой
воспитательную работу проведут, так ты через трое суток не только в этой
наркоте и в зелененьких сознаешься, но и что в восемнадцатом году в Ильича
стрелял. Тут я совсем башку потерял и понес его - по матушке, по бабушке...
Он подошел и р-раз мне по уху. Я кричу, при свидетеле меня ударил! А
этот свидетель долбаный тут же - ничего не знаю, он ко мне уже с распухшим
ухом пришел. А мент опять за телефон и на меня опять смотрит. Что, говорю,
пялишься, гад, или рука не поднимается невиноватого хомутать? Насчет
невиноватого - это ты, говорит, кому другому заливай, а смотрю я на тебя,
говорит, потому, что не решил пока - сразу тебя сдать куда следует или
сначала попробовать договориться по-хорошему. Я ведь, говорит, потому и
один за тобой пришел, что не ты, черножопый... так и сказал, сука,
"черножопый", представляешь, да?!
- Врет, - серьезно сказала Таня. - Врет как Троцкий. Никакой ты не
черножопый, я видела.
- Вот-вот! - Якуб тряхнул головой. - Не ты, говорит, мне нужен, а вся
цепочка ваша преступная, которая отравой весь город наводнила... И давай
прямо как по списку выдавать: имена, фамилии, клички. И про мои дела...
Видишь, говорит, мы и без тебя достаточно знаем. А ты нам всю систему
расколоть поможешь, Гамлета нам сдашь...
- Принца датского? - Таня рассмеялась.
- Какого принца, слушай?! - вскипел Якуб. - Экспедитора от
поставщика. Страшный человек, а ты смеешься.
- Извини. Просто имя смешное.
- Ничего смешного. Имя как имя. Гамлет Колхоз-оглы, по-вашему Гамлет
Колхозович.
Таня расхохоталась вовсю. Якуб стукнул кулаком по столу. Таня
замолчала, смахнула набежавшие слезы рукавом и сказала:
- Все, больше не буду... Рассказывай дальше.
- Я тогда им говорю: а мне все равно, не вы, так подельники меня
кончат. Это, говорит, они тебя кончат, если с нами работать не будешь, или
к братве своей побежишь на нас, ментов не правильных, управу искать. Мы
тогда им через своих людей маячок кинем, что ты Вагифа с Семен Марковичем
заложил. Так что нет тебе, Зейналов, другого выхода. Я говорю: раз уж у
нас разговор такой завязался, хотелось бы на документы ваши взглянуть, а
то форму напялить каждый может. Он улыбается, пожалуйста, раскрывает
красную книжечку, подносит ко мне: городское УВД, Кидяев Петр Петрович,
полковник. Ну как, говорит, убедился? Чувствую, со всех сторон обложили,
говорю: вам, как понимаю, и без меня все про нас известно, на что вам еще
один стукач, может, как-нибудь по-другому договоримся. А он: отчего ж не
договориться, договориться всегда можно, вижу, вы, Зейналов, все поняли и
осознали, и раз уж сами такой разговор начали, вот вам мое слово:
пятнадцать тысяч в течение недели, и каждый месяц еще по пять. А мы, со
своей стороны, гарантируем, что никаких препятствий в вашей деятельности
чинить не будем. Или это, или пиши расписку о добровольном сотрудничестве,