"Дмитрий Вересов. Аслан и Людмила ("Кавказские пленники" #3) " - читать интересную книгу автора

в старом, залатанном тряпье - все делают на продажу.
Что корить чеченцев? Сам Аслан вот добыл коня не себе, а чтобы продать
подороже. Если раньше чеченцы ценили благородство рода и личную храбрость
джигита-жениха, то теперь хотят выдать Айшат за мешок золота. Вот и решил
Аслан Мидоев быстро разбогатеть, а, получив в жены Айшат, опять жить, как
прежде, как жили его предки - джигиты Мидоевы. Ведет теперь он Меченого к
Давлет-хану, который, вроде, по крови чеченец, а по облику и речи -
настоящий гяур. Построил большой дом на равнине, завел у себя европейские
порядки, подружился с русскими чиновниками и каким-то богатым англичанином,
нанял дворню за деньги. Ездит не верхом, а в коляске! Только вот чеченцы к
нему служить не идут, ногайцев и кумыков Давлет-хан держит. Так это пока, а
что там дальше будет...
Усадьба Давлет-хана причудливо сочетала в себе детали горской
традиционной постройки и русского загородного имения. Ханский дом с трех
сторон действительно напоминал горскую саклю, только огромных размеров, с
открытой галереей, правда, с большими окнами. С фасада же он представлял
собой копию того самого дома в провинциальной Калуге, в котором жил
плененный Шамиль: так же асимметрично расположенные фронтон и скромный
главный вход. Раздраженный и мучимый ревматизмом, лечение которого и
занесло его на Северный Кавказ, архитектор Вессен специально ездил в
Калугу, по дороге туда и обратно ругая на разные лады "чеченского Журдена".
Когда фасад был уже оштукатурен, Давлет-хан придирчиво его осмотрел,
сравнил с фотографическим изображением, икнул пару раз, видимо, еще от
дорожной ругани доктора Вессена, и замотал головой.
- Милостивый государь, - сказал он подчеркнуто вежливо, но вращая
глазами, как настоящий абрек. - Вы архитектор или рисовальщик?
- Не понимаю вас, ваше сиятельство, - архитектор попытался заглянуть
через плечо Давлет-хана, чтобы взглянуть на фотоизображение оригинала, но
тот, как вредный ребенок, спрятал от него карточку.
- Милостивый государь, - опять повторил чеченский князь почему-то
полюбившееся ему обращение. - Что же тут понимать? Я плачу вам большие
деньги, а вы меня изволите обманывать! Где, я вас спрашиваю, колонны? Раз,
два... четыре штука... четыре штуки?
- Прошу прощения, - смутился Вессен, вообще-то ожидавший какой-нибудь
непредсказуемой реакции от "туземного вождя", - разве вы не видите?
- Так вижу, а так...
Давлет-хан широкими шагами прошествовал через двор до угла здания и
встал в профиль к фасаду.
- А так - не вижу!
- Это вполне естественно, - облегченно вздохнул архитектор. - Как бы
вам объяснить? Это, понимаете ли, псэвдоколонны, - Вессен даже заговорил с
кавказским акцентом, чтобы его лучше уразумели, хотя Давлет-хан говорил
по-русски совершенно чисто. - Они нэ нэсут ныкакой конструктывной
нагрузки... Они только украшают, как будто нарисованы на фасаде...
- Ага! - закричал обрадованный чеченский князь, словно сразил кровного
врага. - Я же и спрашиваю вас: вы архитектор или рисовальщик? Зачем мне
нужны нарисованные колонны? Разве я плачу вам не достаточно, милостивый
государь? Псевдоколонны... Мне казалось, что я могу рассчитывать и на
настоящие! Или вы считаете иначе?
Хотя Давлет-хан и носил костюмы английского покроя, но сейчас был одет