"Мария Вересень. Ведьмин Лог" - читать интересную книгу автора

Пол был застелен половиками, и шустрому карапузу Янеку было, по-моему,
совсем не холодно, я и сама валялась на полу, пытаясь удержать постреленка
за подол рубахи. Тот упорно полз вперед, сгребая половики под живот бугром,
в надежде дотянуться до черного хвоста снисходительно взирающего на него
Пантерия. Каждый раз, когда хвост, пролетая снизу вверх или сверху вниз,
щекотал щеки, Янек смеялся взахлеб и хлопал ладошками, звонко крича:
- Сёрт, сёрт иглает!
Пантерий лишь фыркал и закатывал глазки, потому что дитя есть дитя, что
оно видит, то и говорит. Этому черту сто лет в обед, он принимает тот облик,
какой хочет, и заставить его перекинуться таким, каким он на свет родился,
без его собственного на то желания стоит больших скандалов, воплей и
взаимных угроз, которых сегодня в Ведьмином Логу и так хватало.
За стеной шла настоящая баталия: там визжали и гремели посудой. Ланка,
прижавшаяся ухом к двери, закатывала глаза, вываливала язык и чиркала ногтем
большого пальца по горлу, всем своим видом показывая, что за стеной творится
форменное смертоубийство. Оно и понятно, как не твориться смертоубийству,
если беспутная мать Янека - Маргоша - в очередной раз залетела.
- Все! - орала бабка Марта, сотрясая стены и заставляя дребезжать
стекла, - надоела, захребетница! Сама будешь пахать!
- Ой, и буду! - визжала в ответ Маргоша. - Видала я ваши болота с
мухоморами! Кто меня из города забрал? Я что, просилась? На карачках тут
перед вами ползала?
- Заползала бы!!! - бесилась в ответ бабка Марта. - Месячишко прошел -
и заползала бы! Я же тебя, дуру, пожалела! Приехала! Забрала!
- Ну и не фиг было! - поставила визгливую точку в склоке Маргоша. И,
судя по буханью раскрываемых ларей, начала демонстративно увязывать свои
шмотки в узлы, что с точки зрения как Ланы, так и моей было форменной
глупостью.
Маргошка хоть и родилась городской девицей, но была вовсе не из тех,
что, как помоечные крысы везде прогрызут дорогу. Уж скорее она походила на
избалованную домашнюю кошку, которая от небольшого ума исхитрилась убежать
из дому. Соответственно, и к жизни была приспособлена как та самая кошка:
считала себя почему-то брачной аферисткой. Но все ее аферы заканчивались
рождением очередного отпрыска и объявлением ее в розыск по совершенно
нелепым обвинениям вроде воровства конской сбруи, попытки поджога овина и
нанесения мелких телесных повреждений представителям городских
администраций. В свои неполные тридцать она успела отметиться во всех
крупных, средних и даже мелких городишках округи, заглянула в пару соседних
княжеств и даже побывала в столице, откуда бабка ее едва вернула, вырвав из
лап столичной гопоты, пригрозив ворам войной с Ведьминым Кругом, магистершей
которого она являлась.
Я и Лана были ее родными внучками и поэтому числились гроссмейстершами.
Немалый чин по старым временам, когда колдовства, говорят, в мире водилось
столько, что хоть ложкой черпай.
А нынче всей радости от нашего гроссмейстерства только и осталось, что
разыскивали нас, сестер Лапотковых, как наипервейших аферисток. Чиновники из
Разбойного приказа периодически заезжали к нашему отчиму в город,
интересуясь, не заглядывали ли в гости разыскиваемые особы? Но Круль
Вельяминович только глаза пучил да охранные знаки рисовал в воздухе, уверяя,