"Юлия Вересова. Ежедневник " - читать интересную книгу автора

работу не хожу, маршрут другой, у обувной мастерской меня больше не
поймаешь. Так же стоит на углу и так же смотрит без всякого выражения.
Сегодня хотел его в шутку домой пригласить - чайку попить с домашним
вареньем. Утром выпросил у соседки с шестого этажа. По запаху учуял.
Тетя Клава соседку, оказывается, зовут, а я думал - тетей Клав уже и
не осталось, только в детстве были. Варенье клубничное, свежее, прямо
с пенкой, еще не снятой. Уже почти подошел к дедульке, а он вдруг так
посмотрел, что волосы на затылке зашевелились. Нет, не для того он там
стоит, чтоб я его в гости звал. Он там так просто стоит. И на меня
смотрит. Смотрит, зараза, своими карими слезящимися глазами. Иголками
протыкает. Из-за него я, что ли... Ерунда. Просто устал всерьез. На
этой сумасшедшей работе.
А может, и я уже? Немножко - того? На этой работе?
Перечитал последние записи. По-моему, мой ежедневник уже
превратился в дневник. Смешно до чертиков. Никогда дневников не вел,
даже в пятнадцать лет. Девчоночье это дело. Да нет, не дневник. И
слово- то мне это не нравится. Просто мысли в голову приходят, и
хочется их записывать. И не старик здесь виноват. Сам я дошел. До
критической точки. Устал на сумасшедшей работе.
Правда, смешно стало, когда перечитал. Оказывается, я и писать
умею. Не в смысле орфографии и пунктуации (с этим-то проблем никогда
не было), а в смысле стиля, что ли. Жаль, что, кроме меня, никто не
прочитает. Забавно было бы, наверное.
А вот почерк у меня действительно испортился. С детства был
материнский - каллиграфический, а стал отцовский - курица лапой. С
чего бы это?


22 июля

Я все вспомнил! Боже, я все вспомнил! Я был совсем маленький. В
школу еще не ходил. Он жил тогда рядом. А может, и не жил рядом.
Просто сидел на скамеечке у нас во дворе. Под старыми тополями.
Сколько я себя помню - всегда сидел. На одном и том же месте. И был
такой же старый. Ведь старый же был? Старый, клянусь. Чуть ли не
тридцать лет с того времени прошло. Ничуть не изменился. Мы в
песочнице города строили, а потом в "хали-хало" играли, в "стрелки", в
"казаки-разбойники". А девчонки рядом - в "колечко". Правда, в
"стрелки" и они с нами играли. И в "хали-хало". И даже в
"казаки-разбойники". А мы с ними... Не в "колечко", конечно. Но в
"испорченный телефон" играли. И в "сантики-сантики" играли. Один раз
даже в "свадьбу" (я папой невесты был, а Лешка Знаменцев - женихом).
Вообще, все игры тогда были общими - не так, как в четвертом классе. В
седьмом опять объединились. В "дурака" в подъездах - так, чтобы
взрослые не увидели. Но тогда старика уже не было. А когда я недавно
телефон чинил, и те разноцветные проволочки мне что-то напомнили...
Что-то до боли... Конечно, из таких проволочек девчонки себе колечки
сплетали. Как там у них? "Колечко-колечко, выйди на крылечко". Потом
та, у которой колечко оказалось между ладонями, уходит с водящей в
подъезд и загадывают разные виды одной и той же одежды (у одной -