"Илья Верин "Невиданная энергия глубин" (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Маша была физиком, училась у академика Лапина, человека фанатично
преданного направлению, которое он развивал в науке. О гипотезе профессора
Позднева Лапин говорил всегда с возмущением - она противоречила его
взглядам. "Надо быть круглым идиотом, - взорвался как-то он, просмотрев
последнюю статью профессора, - чтобы на мгновение допустить, что протон не
элементарная частица, а сложная система из шести тысяч более простых
субчастиц".
- Я думаю, что он сказал "не идиотом", а "ослом", - с кислой улыбкой
поправил шеф.
- Возможно, - спокойно согласилась рассказчица, - но послушайте дальше.
Через два месяца после лекции Николаю пришлось выехать на Камчатку.
- Почему именно на Камчатку? - снова не выдержал шеф.
- Сейчас все узнаете, потерпите немного, - ответила соседка.
"Приехав на место назначения, Николай не сразу узнал профессора в этом
маленьком человеке в стеганке. Длинные папиросные затяжки, куски глины на
очках, которые он непрерывно поправлял грязными руками, выдавали его
состояние. Буровая установка была уже остановлена. Все с надеждой и
тревогой ждали появления бура из скважины. И когда бур подняли,
председатель комиссии созвал всех.
Прямо на походный легкий столик рабочие поставили прозрачный сосуд, в
котором находился образец породы. Сосуд чем-то напоминал "термос" с
брикетом Главной энергии. Ведь брикеты эти тоже добывались на большой
глубине.
Принесли микроскоп. Члены комиссии поочередно исследовали породу. Затем
проверили, не просочился ли воздух в сосуд, и убедились, что там хороший
вакуум. Последним приступил к работе Николай, он должен был сделать ряд
фотографий.
Когда осмотр закончили, председатель заявил с некоторой торжественностью:
"Итак, констатируем, что проба базальта, взятая с глубины сорок
километров, находится в герметически закрытом сосуде и во время подъема не
имела соприкосновения с породой в верхних слоях".
Члены комиссии поставили подписи под актом. Профессор взял два экземпляра
акта, сложил их вчетверо, чтобы спрятать в карман, и только тогда заметил,
что руки его густо измазаны глиной. "Зачем ему порода, которая находилась
миллиарды лет при температуре не ниже тысячи градусов и явно не может
иметь ничего относящегося к живому? Непонятно..." - думал Николай,
наблюдая, как профессор укладывает запечатанный сосуд с породой в ящик.
"Зачем ему понадобилось поднятый наверх сосуд запечатать так, чтобы
малейшая попытка проникнуть внутрь была бы сразу обнаружена?" - продолжал
размышлять Николай. Когда на ученом совете утверждали состав комиссии, он
отказывался войти в нее в качестве специалиста по генетике, считая, что не
сможет быть объективным, так как сочувственно относится к идеям
профессора. Но его кандидатуру все же утвердили. Биологи высоко ценили его
диссертационную работу о некоторых наследственных задатках, которые
природа закодировала на малых частях молекул.
Маша тоже не хотела, чтобы Николай участвовал в комиссии. Она, как и ее
учитель, академик Лапин, считала, что работы профессора Позднева
противоречат основам физики, а следовательно, ошибочны".
Я слушал и недоумевал. Откуда вдруг у шефа появилась такая выдержка? Ведь
герой чеховского рассказа убил даму, читавшую ему пьесу, и присяжные