"Лев Вершинин, Александр Лурье. Войти в Реку " - читать интересную книгу автора

- Брат, называется. Задавил бы клопа, кабы не камешки...
Маттиас!
- Ну и ты хороша, однако. Могла бы сразу позвонить, а решила, небось,
сперва покувыркаться, а? С паршивой овцы хоть шерсти клок сорвать... ох и
сука же ты, Магда... мало тебе Петера?
- Матти, прошу тебя! Он же умер... да и разве же нам было плохо
втроем?.. если бы еще не его дурацкие фантазии...
- Да уж... с нервами у Петера было не ахти, в последнее время совсем
свихнулся... ну, хрен с ним... неважно... главное, через полчасика взять эту
тварь за жабры, чтоб сразу до задницы раскололся... А ловко ты его все-таки
сделала...
- Вот, а ты говоришь - с паршивой овцы...
- Ладно, не сердись, иди-ка лучше сюда...
- Какой ты нетерпеливый...
- Давай, бери... так вот, так, так, еще!.. слушай, интересно: а у него
это так же, как у нас, или...
- Конечно, глупенький... А ты как думал?
- Ну, мало ли что. Он же выродок, вроде нелюди, с него станется... а с
другой стороны, все же брат родной...
- ...ааааааах! ах!.. да... и я вот с ним как ни работала, сама уже
вроде была готова... а спрашиваю, где эти говенные бриллианты - молчит,
прикидывается... ах!..
- Еще бы. Двуличная свинья... А тебе с ним хорошо было?
- Куда ему до тебя, милый... даже до Петера... Здесь так тесно...
- Ничего, а мы вот этак попробуем... Ты присядь, присядь... Удобно?
- О-о-о, Матти!..
- И так! и еще так!
- О-о-о...

4

... Беззвучный, поздний, последний дождь хлестал по лицу Томаса,
высыхая почти мгновенно. В смутном сумеречном предутрье он легко выбрался из
города; тех, копошившихся на кухне, не отвлекла бы даже канонада, они были
чересчур заняты, а он шел тихо, и шаги его были мягки, и дверь закрылась за
ним без хлопка... а на улице никто даже и не окликнул, сонный случайный
полицейский протяжно зевнул и пожелал доброго утра, а пустой первый трамвай
без задержек довез почти до самой окраины предместья. Оттуда до лесополосы
идти было совсем недолго.
Томас примостился в неглубокой ложбине, под густыми, затейливо
перепутанными кустами, и пристально разглядывал пистолет.
Мушка. Дуло. Курок.
Рукоять. Обойма. Патроны.
Предохранитель.
Потеряно было все. Найдено - только эта вещица, скорее даже - вещь в
себе. Он никогда особо не любил оружия, ни огнестрельного, ни холодного,
хотя и считается, что всякий мальчишка до старости обязан балдеть от
прикосновения к металлу.
"Я ничем не обязан. Никому..."
И все же...