"Ярослав Веров, Игорь Минаков. Ключ к свободе" - читать интересную книгу автора

нарочито бодрым тоном, сопроводив свои слова решительным взмахом руки.
Карло усмехнулся: вшитые бионавыки большого политика работали, опережая
мысли сенатора.
- Растения принес?
- Непременно, старик, - обрадовался Джузеппе и принялся выворачивать
карманы пиджака. - Сосна итальянская, не ген-модифицированная, семя льна,
все стерильно. Держи.
Он протянул генетику два вакуум-пакета. И, пока Карло рассматривал
пакеты, задал вопрос, который, видно, давно не давал ему покоя:
- Одного не возьму в толк, Карло. Ты, ясное дело, гений, только зачем
тебе эти растения? Мы же создаем человеческое существо?
- Попробуем... - пропустил мимо ушей реплику приятеля Карло. - Есть
идеи.
- Обязательно попробуй, дружище! - с предельной убедительностью
воскликнул Сизый Нос. - А то, знаешь ли, очень уж не хочется туда...
Он указал было на серый гранит пола, спохватился и поднял палец к
потолку.
И то верно - кому охота закончить свой земной путь "поленом". А потом
превратиться в дроида - существо как бы живое, но в целом совершенно мертвое
и оттого смерти не подверженное. Уж лучше сгореть в печи. Но это, увы, было
невозможно. Закон о посмертном гражданском долге строго запрещал разрушение
макроматриц. Только исключительный случай, если тление охватывало тело,
позволял надеяться на кремацию. Но сперва тело должно умереть окончательно,
а до этого оно пребывало в долгой метаболической коме. И чем богаче человек,
чем больше недешевых ген-коррекций он себе делал, оттягивая неизбежный
финал, тем дольше тянулась фаза комы. У людей бедных, неустроенных жизнь
была короткой. Но и смерть случалась настоящей.
Этот конфликт смертной жизни и бессмертной смерти мучил Сизого Носа с
младых лет. Потому тратил он безумные деньги на самые модные и дорогие
коррекции, что тешил себя надеждой дожить до того времени, когда друг Карло
откроет секрет вечной жизни.
Карло собирался уже было капсулу захлопнуть, как раздался тоненький
голос:
- Обязательно попробуй!
Карло в изумлении вскинул брови: даже напившись до обездвижения, что,
прямо скажем, нередко случалось с Сизым Носом до прошивки антиалкогольным
кодом, приятель никогда не дурачился и не разговаривал писклявым голосом.
- Это оно, - понизив не без театральности голос, произнес Сизый Нос. -
Это удивительное полено.
- Микрочип забыли дезактивировать, что тут удивительного.
- Я тебе правду говорю - никаких микрочипов. Оно такое само по себе.
- Вот я сейчас его просканирую, и увидим. - Карло толкнул платформу в
бокс.
Вскоре он вернулся, с каким-то отсутствующим взглядом подошел к
приятелю, поправил ему съехавший набок галстук и сухо обронил:
- Ты иди. Я поработаю.
Сизый Нос вышел в воняющий перегретым металлом тоннель, приложился к
заветной фляге. Широко и радостно улыбнулся:
- Узнаю прежнего Карло! Что-то будет!