"Гораций Верне. История Наполеона " - читать интересную книгу автора

смуты тогдашнего времени. Оттого-то и употребил он все свое
влияние и всю свою власть на защиту своих политических
противников от гонений и на спасение кинутых бурей на французские
берега эмигрантов, в числе которых находилось и семейство
Шабрильан. Когда месть Конвента, преследуя южных федералистов,
постигла марсельского купеческого голову и богатейшего из
тамошних негоциантов, восьмидесятичетырехлетнего старца Гюг
(Hugues), Наполеон был до того поражен этим, что впоследствии
сказал: "Право, мне показалось тогда, что пришло время
светопредставленья!"

Несмотря на отвращение к подобным варварским поступкам, Наполеон
судил, однако ж, хладнокровно о кровавых властителях той страшной
эпохи. Это свидетельствуют его "Записки", писанные на острове
Святой Елены.

Видно, что Робеспьер младший, бывший тогда народным
представителем при армии, понял, подобно Гаспарену, великого
человека и чистосердечно удивлялся его гению. Он употребил все
свое старание, чтобы уговорить его отправиться с ним вместе в
Париж, куда Робеспьера отозвали незадолго до девятого термидора.
"Если бы я решительно не отказался от этой поездки, - говорит
Наполеон, - кто знает, куда бы повел меня мой первый шаг и какая
бы иная судьба ожидала меня!"

При осаде Тулона Наполеон встретил Дюрока и Жюно: Дюрока, который
только один пользовался его дружбой и полной доверенностью, и
Жюно, которого он заметил по следующему случаю:

По прибытии в Тулон начальнику артиллерии понадобилось во время
построения батареи написать что-то на самом месте производства
работы; он потребовал сержанта или капрала, который бы был
грамотен и мог стать на ту пору его секретарем. Сержант не
замедлил явиться и едва окончил продиктованное письмо, как ядро
ударило в батарейный вал и засыпало бумагу землей. "Ладно, -
сказал сержант-секретарь, - мне не понадобится песку". Этим
сержантом был Жюно; такого доказательства мужества и хладнокровия
было уже достаточно в глазах Наполеона, и он впоследствии возвел
Жюно на высшую степень военных достоинств.

Взятие Тулона, которым были обязаны молодому Бонапарту, не могло,
однако, избавить его от придирок и нападок со стороны комиссаров
Конвента, которые были в то время не расположены ко всем вообще
военным начальникам. Декрет, оставленный без исполнения,
потребовал было Наполеона к ответу за некоторые меры, принятые им
по случаю укрепления Марселя, а один из представителей,
недовольный твердостью его характера и неготовностью исполнять
его требования, решился произнести против него приговор, столь
часто гибельный, но на этот раз оставшийся, к счастью, без
последствий, приговор, лишавший Наполеона покровительства