"Жюль Верн. Драма в Лифляндии" - читать интересную книгу автора

любили говорить, - была одним из основных качеств этих богатых банкиров.
Они отличались пунктуальностью как в обыденной жизни, так и в делах, -
причиталось ли им получить с кого-нибудь или платить самим. Старший из
братьев, Франк Иохаузен, настойчиво требовал, чтобы завтракали, обедали,
ужинали, вставали и ложились спать вовремя - по-военному. Да, кажется, и
часы, отведенные на проявление чувств и на развлечения, были строго
распределены, наподобие счетов в гроссбухе их банкирского дома - одного из
крупнейших в Риге.
И вот в это утро в положенное время самовар не был подан. Почему? Виной
была леность лакея Транкеля, специально приставленного к этому делу, - в
чем он сам и признался.
Так получилось, что, когда Франк Иохаузен и его брат, госпожа Иохаузен
и ее дочь Маргарита вошли в столовую, чай не был заварен, и его нельзя
было разлить по расставленным на столе чашкам.
Как известно, богатые немцы Прибалтийского края безо всякого основания
кичатся отеческим обращением с прислугой. Семья, как они говорят, осталась
патриархальной, к слугам относятся, как к чадам. Поэтому-то, надо
полагать, их и наставляют по-отечески поркой.
- Транкель, почему чай еще не подан?.. - спросил Франк Иохаузен.
- Простите, барин, - жалобно ответил Транкель, - но я забыл...
- Это уже не в первый раз, Транкель, и боюсь, что и не в последний, -
возразил банкир.
Госпожа Иохаузен и ее деверь, одобрительно закивав головами, подошли к
большой кафельной печке, которую, к своему счастью, лакей не забыл
разжечь, как самовар.
Транкель потупился и ничего не отвечал. Да! С его стороны это уже не
первое нарушение аккуратности, столь любезной братьям Иохаузенам.
Банкир вынул из кармана книжку с отрывными листками, написал несколько
строк карандашом и вручил листок Транкелю со словами:
- Отнеси это по адресу и подожди ответа.
Транкель, видимо, уже знал, куда надо доставить записку и каков будет
ответ получателя. Не произнеся ни слова, он поклонился, поцеловал барину
руку и пошел к двери, чтобы отправиться в полицейский участок.
Записка содержала всего несколько слов:

"Дать двадцать пять розог моему слуге Транкелю.
Франк Иохаузен".

В тот момент, когда слуга выходил, банкир бросил ему вдогонку:
- Не забудь принести квитанцию.
Транкель ни в коем случае не забыл бы об этом. В самом деле, квитанция
позволяла банкиру уплатить кому следовало за "отпущенные" розги в
соответствии с тарифом, установленным полицейским полковником.
Вот какие порядки существовали и, может быть, существуют до сих пор в
Курляндии, Эстляндии, Лифляндии и, вероятно, во многих других областях
московской империи.
Скажем несколько слов о семье Иохаузенов.
Известно, какую значительную роль играет в России чиновничество. Над
всеми тяготеет "чин", или табель о рангах - лестница в четырнадцать
ступеней, которую должны преодолеть от самого малого чина до чина тайного