"Жюль Верн. Драма в Лифляндии" - читать интересную книгу автора

необходимые меры, чтобы оградить жилище учителя и находившихся там лиц от
нападения.
Это казалось тем более необходимым, что похоронная процессия,
направлявшаяся на рижское кладбище, должна была пройти через предместье
как раз мимо дома Николева - достойное сожаления обстоятельство, которое
могло послужить поводом к беспорядкам.
Предвидя таковые, доктор Гамин посоветовал ничего не говорить об этом
Дмитрию Николеву. Это избавит его от лишних тревог, а может быть, и от
опасностей, - ведь он обычно сидит запершись в своем кабинете и сходит
вниз лишь в определенные часы, к обеду, к чаю.
Завтрак, к которому Илька пригласила доктора и г-на Делапорта, прошел в
полном молчании. О похоронах, назначенных на вторую половину дня, никто не
упомянул. Не раз, однако, яростные крики заставляли вздрогнуть
собравшихся, за исключением учителя, который, казалось, их даже и не
слышал. После завтрака он пожал руки своим друзьям и снова удалился к себе
в рабочий кабинет.
Иван, Илька, доктор и консул остались в столовой. Наступило напряженное
ожидание, тягостное молчание, прерываемое лишь иногда шумом большого
сборища и гневными выкриками толпы.
Шум все усиливался вследствие большого скопления у дома учителя горожан
всех слоев и классов, нахлынувших в предместье. Надо признать, что
большинство этих людей было явно настроено против Николева, которого молва
обвиняла в убийстве банковского артельщика.
Было бы, вероятно, благоразумнее арестовать учителя, дабы избавить его
от опасности попасть в руки толпы. Если он невиновен, его невиновность не
станет менее явной от того, что он подвергнется заключению в крепость...
Кто знает, не подумывали ли в эту самую минуту губернатор и полковник
Рагенов о том, чтобы в интересах самого Дмитрия Николева взять его под
стражу?..
Около половины второго все усиливающиеся крики оповестили о появлении
похоронной процессии в конце улицы. Дом содрогнулся от бешеных возгласов
толпы. К величайшему ужасу сына, дочери и друзей, учитель вышел из
кабинета и спустился в столовую.
- В чем дело?.. - спросил он.
- Ступай к себе, Дмитрий, - с живостью ответил доктор. - Это похороны
несчастного Поха.
- Которого я убил?.. - холодно произнес Николев.
- Уйди, прошу тебя...
- Отец! - умоляюще воскликнули Илька и Иван.
В неописуемом душевном волнении Дмитрий Николев, никого не слушая,
бросился к окну и попытался отворить его.
- Ты не сделаешь этого!.. - воскликнул доктор. - Это безумие!..
- Нет, я сделаю это!
И не успели они ему помешать, как он распахнул окно и показался народу.
Крики "смерть ему", подхваченные множеством голосов, раздались из
толпы.
В эту минуту шествие приблизилось к дому. Впереди за утопавшим в цветах
и венках гробом, словно вдова покойного, шла Зинаида Паренцова. За ней
следовали господа Иохаузены и их служащие, а позади - друзья покойного я
сторонники Иохаузенов, которые воспользовались этой церемонией лишь как