"Лев Вершинин. Хроники неправильного завтра" - читать интересную книгу авторазамаскированного в кроне баньяна. Восемьдесят Пятая застава была видна,
как на ладони. Снайпер поглядел на часы, потом в прицел. В нужный момент хронометр пискнет. Натренированный взгляд скользил по щуплым фигуркам в пятнистых комбинезонах, выискивая первого. Первого в этот день, но не первого для Снайпера. Пальцы привычно ощупали зарубки на ложе, все шестьдесят девять, на мгновение задерживаясь на каждой. Эта - за свинарник. Лучший свинарник в округе, теплый свинарник, в котором никогда не умирали поросята. Эта, эта, эта - и так до девятой - за восемь му превосходной земли; она была нежная и мягкая на ощупь, как Тяо, дочь лавочника. Эта - за Тяо, что так и не вошла в дом Снайпера. Его всегда тянуло к земле. Он любил идти сквозь легкий утренний туман, утопая босыми ногами в мягком лессе Долины, и здороваться со спешащими на работу. Он очень любил землю, больше, чем старшие братья, но отец позвал его и сказал: "Ты поедешь учиться в Пао-Тун. Семье нужен свой адвокат". С отцом никто никогда не спорил. Младший сын - тем более. Он еще не был Снайпером в те дни. Он уехал учиться, но приезжал на каникулы, и улыбался работникам, кланяющимся меньшому господину, и раздавал нехитрые подарки, которым они радовались, как дети... А потом все кончилось. Пятьдесят семь, пятьдесят восемь, пятьдесят девять. Отец. Братья. Дом. Грязные бандиты из джунглей волной хлынули с гор и захлестнули равнинные поселки, и проклятые слюнтяи Бессмертного Владыки бежали от них, бросив тех, за чьими плечами стояли поколения предков в оранжевых накидках. Шестьдесят восемь, шестьдесят девять! Сегодня счет станет круглым. Горный варвар с нашивками кайченга внимание привлекал, но такие, как правило, успевают увернуться от пули, а Снайпер берег репутацию. Вот он, семидесятый! От удовольствия Снайпер присвистнул. Белорукий вонючий предатель в очках был чем-то знаком, они, кажется, даже встречались в университете. Но если и нет, все равно: там было много таких. И это они, именно они виновны во всем. Такие, как горец-кайченг, безопасны. Такие могут жечь, убивать, грабить, но в конце концов умирают на бамбуке или, если повезет, открывают на награбленное лавку в своей грязной деревне. А очкастые книжники, забывшие в шкафах свои оранжевые накидки, вбили им в головы идиотскую мысль о том, что человек равен свинье. И самое главное: тот, кто писал подлые слова на аспидной доске, тоже был родом из Долины! Снайпер передвинул предохранитель, щелкнул затвором. Часы пискнули. ...Учитель еще падал лицом в утоптанный дерн площадки, а Ту Самай уже знал, что Стрелявший мертв. Кайченг редко промахивался, потому он и стал кайченгом. За Оранжевой линией, как будто только этого выстрела ждали, пришли в движение переплетенные заросли кустарника. Глухо рыча, на Восемьдесят Пятую заставу двинулись приземистые бронемашины, а за ними, пригнувшись к земле, выкатились пехотные цепи. Фигуры в полосатых комбинезонах хорошо ложились на прицел. Мальчики нанимали свои места, и лица их были совсем |
|
|