"Лев Александрович Вершинин. Рим или смерть (Повесть о Гарибальди) " - читать интересную книгу автора

Темной июньской ночью шхуна "Мадзини" выскользнула из порта
Мальдонадо и направилась к мысу Хесус Мария, что в шести милях от
Монтевидео. На рассвете она подошла к мысу и бросила якорь в ожидании
вестей из города; друзья должны были сообщить, раздобыли ли они патроны.
Ждали долго, почти до полудня. И вот, когда уже не осталось никакой
надежды, Гарибальди увидел два баркаса, плывших им навстречу. "Свои,
вражеские?! Если свои, то почему нет условного сигнала - красного вымпела
на мачте, - с тревогой думал он. - Нет, что-то тут не так". И он приказал
сняться с якоря, поднять паруса и вынести на палубу мушкеты и сабли.
Передний баркас подошел совсем близко, на расстояние пистолетного
выстрела - на палубе стояло всего три невооруженных матроса. У Гарибальди
отлегло от сердца - значит, свои, враги давно бы открыли огонь. Вдруг с
баркаса донесся хриплый голос: "Сдавайтесь, вы окружены!" На палубу
высыпали матросы с ружьями и открыли беспорядочную пальбу. Гарибальди
крикнул рулевому Фьорентино: "Развернись носом к баркасу!" А тот почему-то
медлил. Вот-вот враги возьмут их на абордаж!
Гарибальди схватил мушкет и, отстреливаясь, бросился к рулевому
колесу. Подбежал и увидел сраженного пулей Фьорентино. Тем временем
вражеский экипаж и впрямь взял шхуну на абордаж. Гарибальди еще успел
отдать приказ "Рубите саблями" и сам рухнул на палубу - вражеская пуля
задела горло и застряла у левого уха.
- Гарибальди убит! - закричал его лучший друг Луиджи Карнилья.
Уцелевшие матросы с еще большей яростью ринулись на врага - пусть они
сами все до единого погибнут, но отомстят за смерть любимого капитана.
Первым шести вражеским солдатам, прыгнувшим на палубу, они не дали сделать
и выстрела - зарубили их саблями. Еще троих сбросили за борт. Ранили
вражеского командира. Устрашенные отвагой гарибальдийцев, имперцы
отступили.
Когда Гарибальди очнулся, его поразила странная тишина вокруг - не
слышно было ни криков, ни пальбы. Сквозь застилавшую глаза пелену он с
трудом разглядел склонившегося над ним Карнилью.
- Так мы отбились? - еле слышно спросил Гарибальди.
Карнилья кивнул. Он наскоро сварил кофе - другого лекарства он не
знал. Но Гарибальди не смог сделать и глотка.
- Карту, - прошептал он.
По знаку Карнильи один из матросов принес карту. Гарибальди ткнул
пальцем в черную точку - городок Гуалегай, - туда надо плыть. У него едва
хватило сил попросить Карнилью не бросать его труп в воду на съедение
хищным рыбам. Конечно, таков морской обычай, но его пусть похоронят на
суше, у самого берега, на зеленом холме, хоть могильный камень останется.
И снова потерял сознание.
В себя он пришел на третьи сутки, а в Гуалегай шхуна прибыла только
на двенадцатый день. Все это время Гарибальди трепала еще и жестокая
лихорадка. Он совсем ослабел. К счастью, в пути им повстречался парусник,
которым командовал дон Тартабул, давний приятель Гарибальди. Он снабдил
Карнилью лекарствами и бинтами. Карнилья, однако, и теперь любое лекарство
бросал в чашку горячего кофе - он свято верил в его чудодейственные
свойства.
И чудо свершилось - лихорадка отступила, рана слегка затянулась, и на
седьмой день Гарибальди смог проглотить немного рыбного супа. А уж в