"А.Веста. Звезда волхвов ("Сокровища Сергея Алексеева" #3) " - читать интересную книгу автора

глубже затопить черпало, потом развернулся и двинулся обратно. Мудрый и
печальный человек придумал это колесо - образ тщетного и тяжкого пути в
круге обыденности.
Широкая деревянная бадья вот-вот должна была показаться над краем
колодца. Послушник изредка поглядывал на туго натянутую, подрагивающую цепь.
Млечно-белый всплеск над краем сруба на миг ослепил его и заставил
остановить шаг. Нагое женское тело, навзничь переброшенное через бадью,
плавно покачивалось и, казалось, летело ввысь, раскинув тонкие руки. В
ручьях, бегущих с длинных золотистых волос, играло и переливалось солнце.
Розовый утренний луч коснулся лица, и, омытое колодезным хрусталем, оно
засияло обманчивой жизнью. Но ничего ужаснее этого блеска воды и света и
этой обреченной красоты не было в мире: во внутренних владениях монастыря,
куда даже паломникам вход был строжайше запрещен, в колодце оказалась
мертвая девушка.
Ветви яблонь царапали лицо Иоиля и цеплялись за ее солнечные пряди,
словно решили отнять у послушника его печальную ношу. Слепо пошатываясь,
Иоиль нес девушку через сад, к кирпичным нишам и осыпавшимся аркам
монастырской стены. Когда-то у ее подножия были вырыты обширные подвалы и
ледники для хранения рыбы, теперь в заброшенных клетях обитала гулкая
тишина. Вскоре Иоиль вернулся к колодцу. Он отцепил кованый карабин, и бадья
с грохотом упала в колодец...

Глава 1

Ангел вод


Над широкою, тихой рекой,

Пояском-мостом перетянутый,
Городок стоит небольшой,
Летописцем не раз помянутый.

Н. Гумилев


Немного найдется на земле людей, чьи внешность и судьба отмечены особым
ладом и счастливым равновесием. Словно где-то за гранью земной памяти, при
зачине и пестовании юной души перепала им лишняя капля с Млечного Ковша, и с
той поры ходят они по земле, как по небу, ни перед кем спины не ломят, а
достаток, любовь и здравие черпают полной горстью. Почти всегда эти люди
венчают могучий человечий род, намоленный и древний, пусть даже не именитый,
но не растерявший в сквозных ветродуях истории ни крепости, ни праведности.
Их чистый лик и ясный взор не часто мелькнут в кромешной суете, но уж если
мелькнут, то навсегда зацепятся в памяти. К такому роду и принадлежал Егор
Севергин.
Боковое стекло "Москвича" было опущено, и полевой духмяный ветер смывал
жар с лица и шеи. Досрочно сдав зачеты, Егор выиграл день для поездки домой
и теперь терпеливо отмерял оставшиеся километры. Его путь лежал сквозь
маленький северный городок Сосенцы. От этого оплота местной цивилизации до