"Тамара Ветрова. Воздушный шар-на-всякий-случай" - читать интересную книгу автора

лежал уже не рядом с корзиной, а словно бы в ней самой...
Я уже говорил, что прочитал обо всем этом позже, а в тот вечер Руська
выкладывал мне свои сведения сбивчиво и поспешно. Он шел быстро и все время
чуточку обгонял меня, поэтому к знаменитой железной ограде подошел первым.
- Поглядим? - сказал он весело. - А может... Я увидел его лицо,
освещенное фонарем, по лицу стекал дождь.
- Чего ты хочешь?
- Заберемся в корзину!
Я не знал, что отвечать. В корзину забраться было совсем нетрудно, тем
более что воздушный шар давно уже не лежал в корзине, а висел, натягивая
веревки, над ней.
- Боишься? - спросил Руська, подтягиваясь на руках. Я промолчал, потому
что впервые в жизни видел человека, перелезающего через эту ограду. За
ограду, конечно, проходили, смотрели в окошечко... Но вот так, в темноте, да
еще с намерением забраться внутрь!.. У меня перехватило дыхание.
Через минуту Руська был уже там, и ничего не произошло, только волосы
его, подхваченные ветром, поднялись копной...
- Знаешь, что я увидел тогда? - спросил Рустик громко. - Ну тогда, на
экскурсии, когда мы заглядывали в шар? Я увидел там звезды!
Я не смотрел на Руську, но слышал его. Веревки, которыми корзина была
привязана к шару, натянулись сильнее.
- Настоящий космос! - крикнул Руська и засмеялся. Корзина дрогнула и
оторвалась от земли.
- Скорее! - крикнул я. - Прыгай!
Он еще мог бы успеть.
- Прыгай! - крикнул я.
Медленно поднимаясь вверх, огромный шар уносил в огромной корзине Руську,
а я лишь зажимал руками уши и шептал:
- Прыгай! Прыгай!
И теперь, по прошествии стольких лет, вспоминая тот вечер, тот дождь и
нас с Руськой, стоящих около железной ограды, которой давно уже не
существует, я утверждаю:
"Я один во всем виноват". Слышите, мои уважаемые сограждане и мой сын? Я
один во всем виноват. Это я лишил вас вашей гордости и вашей надежды - ведь
это была моя идея - направиться туда и посмотреть на шар, это была моя идея,
а Рустик лишь ее осуществил... Тогда, опираясь локтем на ограду, Руська
сказал:
- Я понял одну вещь. Эта штука, кто бы ее ни создал, сделана так хитро,
что набирает силы, поглощая наши мысли. Идеи и замыслы для нее - все равно
что хворост для костра.
- Чужие идеи? - спросил я.
- Человеческие идеи! - сказал Руська с гордостью.
- Что же, изобретателей она тоже глотает?
- Никому не известно, что с ними стало, - согласился Руська, кажется, уже
стоя в корзине.
"Как неизвестно, впрочем, и к каким истинам они пробили себе путь", -
хочется добавить мне сегодня.
Что же осталось нам после того, как Рустик улетел? После того, как его
мысль оказалась последней каплей? Что осталось нам? Наши глаза и руки? Наши
тайны и наши звезды, которые надо открыть и разгадать? И я скажу, непременно