"Павел Вежинов. Весы" - читать интересную книгу авторастаршему было лет десять.
- Серьезно? Сколько же ей было лет? - Около тридцати. Что ты хочешь от чешки, они же не думают, когда рожают. - Но она говорила по-болгарски. - Да, она родилась и выросла в Болгарии... и очень рано вышла замуж за чеха... то ли артиста, то ли писателя... Ты по ней прямо с ума сходил. Но как бы там ни было, отделался ты легко: она вернулась к мужу. И Лидия нервно опрокинула рюмку, которая и так была совершенно пуста. - Лидия, это не все, - сказал я. - Конечно, не все! - отозвалась она раздраженно. - Потом Зденка вернулась в Прагу и развелась с мужем. А ведь, в сущности, была очень неплохая девчонка, добрая и простодушная, хотя и до нелепости красивая. Конечно, интеллекта у нее не хватало, вот и осталась на бобах. Ей ты тоже сломал жизнь, как... - она посмотрела на меня своими мертвыми глазами и резко сказала, - раз ты такой наглый, закажи мне еще вермута! Не говоря ни слова, она выпила еще две рюмки. Я тоже молчал, - нам больше нечего было сказать друг другу. В обратный путь мы отправились еще засветло. Кажется, она немного успокоилась, но продолжала молчать. Я чувствовал, что сейчас она ненавидит меня куда яростнее, чем любила когда-то. Да какого дьявола? Что это за непонятная стихия у людей? Почему им надо обязательно обрушить на одного человека всю свою любовь? А потом - и всю ненависть? Все люди на свете похожи Друг на друга, зачем внушать себе, что один из них - какой-то особенный и неповторимый, и на него одного обращать все ураганы своих чувств. Ведь настоящий ураган качает не одно За весь вечер Лидия так и не сказала ни слова. Мы молча поужинали, потом она ушла в холл и включила телевизор. Я услышал какую-то отвратительную эстрадную песню и был уверен, что ее исполнители под стать песне, если не хуже. Мне ничего не оставалось делать, как убраться к себе в кабинет. Теперь-то и я знаю, как это страшно, когда двое под одной крышей молчат. Куда страшнее, чем если бы они осыпали друг друга упреками. Это, конечно, еще не ад, но одно из самых пустынных и безнадежных его преддверий. Но тогда я не чувствовал этого так, как почувствовал бы в нормальном состоянии. Я просто не сознавал за собой вины. Как я могу отвечать за что-либо, чего не делал? Если поступка нет в памяти, это все равно, что его вообще не было! Вот как я думал. Я уверен, каждый меня поймет. И никто, конечно, меня не оправдает. А как мне оправдать Лидию? Я очень хорошо понимал, что она находится под влиянием чувств. Но ведь не может и в чувстве не быть хоть какой-то доли рассудка. А в рассудке - какой-то логики. Так я тогда думал и был совершенно прав, теперь я это знаю. Напрасно люди пытаются оправдать свои безумные поступки взрывом чувства-гнева или ярости, например; на самом деле в этих поступках выражается их настоящая суть. На другое утро она подала завтрак и куда-то исчезла. Нет, дома ее не было: я слышал, как вызывающе резко хлопнула входная дверь. Что будешь делать в одиночестве, - и я достал из книжного шкафа "Анну Каренину". Я не мог сделать более неудачного выбора для того состояния, в котором находился. Я читал около часа и забросил книгу в полном отвращении. Пустота и бессмыслица. Неужели действительно люди так неподвластны самим себе? И если так, в каком же страшном мире мне суждено жить! Как понимать таких людей и |
|
|