"Павел Вежинов. Весы" - читать интересную книгу автораодуванчики светились на крутых горных полянах. Я преодолел спуск по
каменистому желобу и попал на площадь. Слава богу, машина стояла на месте. Рядом с ней были аккуратно припаркованы три сверкающих никелем и стеклом автобуса, наверное, западногерманских. По площади расхаживали туристы, все с тяжеловесными задами, все небрежные и ленивые. Иные щелкали фотоаппаратами, другие стояли на мосту и бессмысленно глазели на быстрые струи реки, перегнувшись через парапет. Почта помещалась в низеньком одноэтажном доме, построенном с полвека назад и похожем на школьный пенал. Цвет у него был такой, будто его красили синькой для белья, какую когда-то употребляли хозяйки. Я переступил порог. Чисто выметенный пол, низенький белый потолок с розовым веночком посредине. С левой стороны - окошки, с правой - две телефонные кабины ядовито зеленого цвета; за окошками - две головы с русовато-пепельными затылками. Обе они одновременно, как по команде, выпрямились, но явно не узнали посетителя, потому что тут же снова склонились к своим бумагам. Две зеленые двери с табличками: "экспедиция" и "начальник отделения". Я, конечно, направился к этой второй двери, постучал и вошел, не дожидаясь ответа. То, что я увидел, ошеломило меня - может быть, потому, что я до сих пор ни разу не попытался представить себе, как же выглядит эта женщина. Обыкновенный деревянный, а не письменный, стол, покрытый зеленым глянцевым картоном. За столом обыкновенная женщина, - слава богу, хотя бы она не была в зеленом. Обыкновенная фигура, обыкновенное лицо; самое обыкновенное, какое только можно себе представить. Слегка асимметричный овал лица, тонковатый нос, чуть заметные брови. Прямые гладкие волосы, подстриженные точно там, Отчего это все, к чему она прикасается, становится зеленым или пепельным? Если верить Марте, вот эта женщина из-за меня погубила свою жизнь. Наверное, у нее не было другого выхода. Она узнала меня мгновенно, во взгляде появился испуг. Гораздо позже я понял, что она боялась не меня, она боялась самой себя. Вернее, того, какой она мне покажется. На минуту рот ее приоткрылся, потом густой румянец залил лицо. Она даже похорошела. - Здравствуй, Вера, - сказал спокойно, чего и сам не ожидал. Она взяла себя в руки, но все же голос ее прозвучал глуховато. - Пожалуйста. Черт, что бы это могло означать? Должно быть, меня приглашали сесть. Я сел на довольно расшатанный стул с круглой спинкой и увидел стародевичье лицо без единой морщинки или складочки, с маленькой бородавкой у левого уголка губ, слава богу, без волосков. До чего же дурацкая штука жизнь! Неужели я действительно когда-то сгорал от желания целовать эту бородавочку? Но следует отдать ей справедливость, она ни в коем случае не была дурнушкой. Я просто не ожидал, что она окажется такой обыденной. Во мне, хотя и незримый, жил другой образ - бледное лицо, большие печальные глаза, выражение скорбной задумчивости. А эта смотрела на меня, разинув рот от удивления. - Извини меня, Вера, что я ворвался к тебе так внезапно, - заговорил я. - Без предупреждения. Но ты, наверное, уже знаешь, в каком состоянии мой мозг. - Да, знаю, - чуть слышно ответила она побелевшими губами. - Мне действительно очень жаль, что так случилось. |
|
|