"Павел Вежинов. Весы" - читать интересную книгу автораузнаю.
Но Марта уже не слушала, - она утратила всякий интерес к разговору. - Пойдем к маме, - сказала она. - Не надо оставлять ее одну, бедняжку. Утром я проснулся беспричинно и внезапно, будто где-то рядом прозвенел будильник. Такой будильник был, и я очень хорошо знал, какой он и где находится. Я вскочил, будто меня толкнула чья-то рука, подошел к столику на тонких прогнивших ножках, взял конверт. И все не решался открыть его. Мне казалось, что в комнате темно, хотелось сильного света. И я зажег лампу. В конверте было девять фотографий. Почти все маленького формата, все до одной - школьные. Но как и говорила Вера, на каждом снимке мы были не одни. Я еле узнал Веру, и мне даже захотелось перекреститься от облегчения - очень хорошенькая девочка, очень свежая. Тонкая фигурка, круглое, вечно улыбающееся личико, на плечах тяжелые косы. Черты вкуса и кокетства были заметны даже в простенькой школьной форме. Куда все это делось? Да туда же, куда пропало и все мое, - ушло в годы. Но прежде всего в это утро я всмотрелся в собственное изображение. Лицо на фотографии в какой-то мере отвечало тому, что рассказала Вера. Как ни странно, я действительно выглядел старше других, выше и крупнее. Оказалось, что я был не такой худой и даже не такой смуглый, как думал. На всех фотографиях, кроме одной, я был очень серьезен и даже хмур и в самом деле неожиданно властен. Поза ли это, неизбежная и обязательная для каждого вожака? Что-то в этом роде наверняка было. Но я не настолько слеп, чтобы не понять: я действительно превосходил всех остальных и по характеру, и как личность... Как и Вера, кстати, отличалась от двух - трех девушек, мелькавших; на фотографиях. И наверняка мы оказались вместе не случайно. Но отступление. Вы верите, что мертвая фотография может хранить живое чувство? Не намекать, не подсказывать, а именно содержать его в себе? Как это ни парадоксально звучит, но это возможно. Мы любили друг друга. Мы были счастливы. Принадлежали друг другу глубоко, без остатка. Как так - без остатка, ведь мы... Но (Своими глазами видел, что это правда, хотя сердце мое молчало. Мы любили, и не было никаких остатков ни в кровати, ни в копне сена. Вот что представляла собой фотография. Пять человек - три парня и две девушки. Крутая лесная полянка с такой высокой травой, что мы тонем в ней по колено. Рядом со мной стоит совсем незнакомая девчонка - низенькая, смуглая как цыганка и очень важная. Вера последняя с правой стороны фотографии, но стоит так, чтобы видеть меня. Я смотрю на нее, она - на меня. И это все. Я снова лег в кровать и уснул, ни о чем не думая, а когда проснулся, солнце уже стояло за окном. Мне было стыдно взглянуть на часы. Я поспешно оделся и спустился вниз. Мама, конечно же, ждала меня, - тихая, кроткая, с поблекшими глазами, в которых был не укор, а простенькая человеческая радость. - Извини, мама, я опять проспал. - Ничего, сынок, ничего, я рада. Отдыхай у нас, вы у себя в Софии не высыпаетесь... Ага, значит, я еще и не высыпаюсь, - что же я тогда делаю по ночам? Но я все же спросил: - А ты откуда знаешь? - Да ведь жила я у тебя целую неделю. Так ты однажды в три часа домой |
|
|