"Борис Виан. Пустынная тропа (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Пробило час ночи, и друзья вышли из бара. Лоран попрощался
с Жозефом, пожал руку Фиделю и направился к больнице.
Фидель вернулся к своим одноклассникам в южный склеп, где
проходили занятия. Там же помещался выставочный зал для
курсовых и дипломных проектов.
Начался урок. Он был посвящен окраске в черный цвет гравия
вокруг карликовых буксов, составляющих растительное окаймление
памятника образца номер двадцать восемь из гранита с
полурельефным крестом.
Фидель достал рабочую тетрадь и уселся на глыбу красного
мрамора, предназначенного для надгробия фантазии.


III

В четыре началась получасовая перемена. Фидель вышел с
приятелем прогуляться среди развалин.
Над ним сияли звезды, он ясно различал их все, кроме
Бетельгейзе, которая слишком ярко горела в прошлом месяце и
теперь, из-за перерасхода энергии, временно погасла. Фидель
плотнее обмотал шарф вокруг шеи. С бульвара, проникая сквозь
решетку, дул легкий ветерок, и он старался держаться в
безветренных полосах за железными прутьями. Дойдя до угла, где
громоздились древнееврейские надгробья, которые разрешалось
обследовать, Фидель сел на одно из них.
Прямо перед ним лежал наполовину засыпанный землей обломок
свода: все, что осталось от древней колоннады. Он был
поразительно похож на устрицу: одна створка идеально
закруглена, другая - плоская. Фидель поднатужился, пытаясь
перевернуть камень, наконец ему это удалось. Под камнем, в
ямке, лежали, крепко обнявшись, две сонные уховертки, рядом
спала сороконожка и три отлично сохранившихся мятных леденца.
Он принялся сосать их один за другим, покончив с этим, опустил
камень на место и, вдруг заметив это разительное сходство с
устрицей, достал из кармана зубило, опустился на колени и
попробовал открыть раковину.
После ряда бесплодных попыток ему удалось ввести острие
зубила в забитую мхом и землей щель. Он нажал изо всех сил - и
зубило сломалось. Он достал еще одно. Тут камень не выдержал и
раскрылся. Фидель осторожно отложил верхнюю половинку в сторону
и заглянул внутрь. На золотистом песке лежала фотография Ноэми,
в резной рамке, под стеклом, прелестная, как роза. Розу он вдел
в петлицу и поднял портрет, потом положил его обратно в песок.
Губы Ноэми шевельнулись, и он разбил стекло, чтобы
услышать ее слова. И ответил, что тоже любит ее.
Занималась заря. Начинался последний урок. Птичка
выпорхнула из гнезда, подергала одну за другой веточки, из
которых оно было свито, встряхнулась, потянулась, улетела,
вернулась, неся в клюве завтрак, но Фиделя уже не было. Птичка
позавтракала за двоих. От этого у нее все утро болел живот.