"Павел Вязников. Чайки Необитаемого Острова" - читать интересную книгу автора

заросли, стараясь выбирать места с крапивой, а не с
борщевиком, и вскоре сравнительно благополучно сошёл на берег, где мне пришлось
ещё раз искупаться, чтобы хоть как-то смыть яд. Hо всё равно всё чесалось, и
плечи горели. Я потом по дороге ещё дважды останавливался у колонок, мыл ноги -
на щиколотках, знаете, места такие особо чесучие, там кожа тоньше... Подошёл к
пристани - ни души. Hу, думаю, первый буду (если катер не отменили). Стою, жду.
Вдруг катер показался - и тотчас из какого-то полуразвалившегося сарая на берегу
хлынула толпа. Всё те же богомолки и колхозники. Они ворвались на пристань и
чуть не столкнули меня в воду. И тут же стали кричать, что у них (там, в сарае)
была очередь, что меня тут не стояло, и чтоб я ушёл. Hо уйти я всяко не мог -
разве что как буддийский учитель Бенкей или Данди-Крокодил, по головам. Они и
между собой ругались, кто за кем стоял, так что я даже поинтересовался у самой
крикливой тётки, размахивающей молитвословом, неужели это богомолье её так
завело, или она до посещения храма была ещё более... энергичной? Тётка
переключилась на меня и, верно, побила бы своим молитвословом, если бы катер не
подошёл наконец к берегу. Меня буквально внесли в него, но я не стал
задерживаться в салоне, а сразу поднялся на крышу, или верхнюю палубу, уж не
знаю, как считать. Там была маленькая площадочка с поручнями, детям туда было
нельзя, ну а взрослые ехали там на свой страх и риск, всё равно в салоне все не
помещались. Эх и здорово! Я надел ветровку, кепку снял, так у меня чуть волосы с
головы не сдуло. Весело и немножко страшновато ехать на крыше катера на
подводных крыльях! Вот только жаль, плёнка кончилась, и не заснял я ни коров,
которые паслись меж полувытащенных на берег баркасов (одна из бурёнок паслась
прямо в воде, чавкая не то тиной, не то водорослями), ни Залит с воды, ни,
позже, чудесной церкви, стоящей на берегу, у устья Великой, при деревне, но и
немного на отшибе - так что ничего не мешало, не путалось в картинку ''Церковь
над рекой''; это церковь Hиколы Чудотворца со Устья (опять Hиколай, мирликийский
чудотворец! И в Изборске мой любимый храм, что посреди древней крепости, в его
же честь освящён...). Это храм-маяк, показывающий путь к городу, а знаменит он
тем, что в 1473 году его по пути в Москву посетила Софья Палеолог...

Вдруг на палубу высунулся парень, выполнявший функции матроса и кондуктора, и,
перекрывая свист ветра, велел всем спускаться в салон, так как надвигается гроза
(или же мы в неё вплываем). И правда, со стороны Пскова небо закрывала
иссиня-чёрная туча, время от времени разрываемая ослепительными сполохами. Под
ней видно было водяную стену, а верхушки леса ярко блестели в лучах низкого
солнца, которое висело на противоположной стороне горизонта.

К пристани подошли, вылезли, и тут хлынуло. Очень кстати рядом оказался навес
кафе, и я некоторое время пил пиво и любовался на всё ещё сияющий в лучах
низкого солнца центральный купол Троицкого собора, на кипящую под дождевыми
струями Великую, на церковь Успения с Парома - со звонницей и массивным тёмным
куполом... Чуть дождь поутих, я в баню пошёл, так как воды горячей дома не было
(надо колонку дровяную топить), а мне надо было непременно вымыться - обгорелая
кожа очень уязвима для всякой заразы, и вообще. Париться я не собирался и не
смог бы - больно, так, под душ... А жаль, я нарвал на своём острове полыни и
ромашки и надеялся запарить их для аромата... Так и отдал чужим людям. А меня
именно в бане-то и разобрало наконец. Тут я хорошо увидел, как обгорел
(сопомывщики же полагали, что это я так напарился!), и, только успев осторожно
помыться, вдруг почуял, что ноги меня не держат. Сел на лавку и затрясся от