"Гарм Видар. Чертово колесо" - читать интересную книгу автора

безумие, о чем я думаю?! Зачем я думаю? "Говорят вы, модный писатель?" Кто
говорит? Просто у меня больная душа, я - душевнобольной. Попытки
выплеснуть больную душу на лист бумаги, это и есть то, чем я собственно
занимаюсь. А что есть я? Как соотнести мир во мне и мир вокруг меня? И
откуда такая самоуверенность? Почему я не думаю, что это скорей все-таки я
вокруг мира, а верней в нем. Или внутри того, что внутри меня.
Самозамкнутая рекурсия вложенных миров. Кому может быть интересна
самозамкнутая рекурсия? Разве что отдельным эстетизирующим индивидам, но
перед этим обязательно необходимо пришпилить образец булавкой к стенду,
как экзотическую мерзкую букашку в музее, и чтобы обязательно была
табличка: мол, ареал распространения такой-то, ценности с точки зрения
экономики не представляет. А также обязательно указать возможность
разведения в неволе, чрезвычайно, кстати, животрепещущий вопрос:
размножается ли в неволе? И какое дает потомство? Или вот еще..." - Дитрих
тяжело разбегается и, расправив огромные черные крылья, взмывает в
отстраненно холодное ночное небо. Левое крыло, как всегда подворачивается,
и Дитрих падает грудью на грязный заплеванный асфальт. Не так больно, как
обидно...
- Ну что, падший ангел? Небось опять нализался? - сочувственно
спрашивает голос за спиной. - Крылышки-то совсем не держат...
- Вы бог? - спрашивает Дитрих, явственно чувствуя под щекой остывший
к ночи асфальт.
- Какой к дьяволу бог, - раздраженно "фыркает" голос. - Скорей -
ассенизатор.
- Я, кажется, тоже, - слабо улыбается Дитрих и безуспешно пробует
подняться.
- Это ты? - теперь голос не бесплотен, теперь Дитрих видит кому он
принадлежит. - Эрих?!
- Вот уж кого я хотел видеть меньше всего, - цедит Эрих сквозь зубы.
- Но раз уж мы встретились...
Эрих коротко, без размаха, но вкладывая в удар всю ненависть, бьет
Дитриха по лицу.
Неуклюже подпрыгнув, Дитрих начинает падать, но в последний момент,
чиркнув крыльями по асфальту, он взмывает в черное ничто, манящее своей
вечной недосказанностью. Теперь крылья "держат" хорошо.
"Неужели, для того чтобы взлететь, я обязательно должен был получить
по морде?" - думает Дитрих, медленно поднимаясь над ночным городом,
замершим во тьме, словно свернувшаяся в клубок, пригревшаяся змея.
Эрих смотрит вслед медленно отдаляющемуся Дитриху. Эрих знает, что
смог бы легко его настичь, но огромные сильные крылья остаются сложенными
за спиной, как горб - тяжелыми и бесполезными.
"Может я бог?" - с сомнением думает Эрих. - "Тогда какое я имею
право... Ну, крылья, ну и что? И крылья и горб - это только внешние
атрибуты, а суть гораздо сложней, неожиданно банальней и бесконечно
противоречивей. Суть - это и есть само противоречие, абсолютно
нестабильное, но, тем ни менее невероятно существующее, как ангел -
наделенный семью смертными грехами. Грехов - СЕМЬ, а ангел так одинок...
- Ставки сделаны, - невозмутимо извещает Харди и не на кого не глядя
негромко добавляет:
- Ну, а теперь - шарик...