"Гарм Видар. Скорпион в паутине" - читать интересную книгу автора

тусклых пыльных волосах; у мужчин - серыми островками на лице, создающих
иллюзию плохо выбритой щетины; у женщин - неожиданным безобразным серым
швом на элегантных туалетах.
Марк наконец заметил Марту и медленно побрел между столиками, с
трудом переставляя ноги, словно все еще преодолевая сопротивление
невидимой паутины.
- Здравствуй, - не поднимая глаз, тихо сказала Марта.
Марк вяло кивнул и, сев за столик, равнодушно стал жевать, остывший
уже завтрак.
- Ты неважно выглядишь сегодня, - осторожно сказала Марта, бросая
украдкой на Марка взгляд полный тихой печали.
Марк нехотя пожал плечами. Есть совершенно не хотелось. Марк
отодвинул тарелку и, взяв чашку, отхлебнул жидкий и безвкусный кофе.
- Мне показалось, что сегодня паутина была не такая прочная, как
вчера, - сказала Марта.
Марк вновь пожал плечами, хотя и считал, что как раз сегодня, паутина
была прочна, как никогда.
Марта с тоской смотрела на свои руки, безвольно покоящиеся на
коленях.
"Наверное я должен, что-то сказать", - тупо подумал Марк, - "ведь
она, собственно, ни в чем не виновата..."


Безумный жар делал мысли вязкими, словно медленно плавящийся сахар, с
таким же тошнотворным приторно прогорклым привкусом.


На углу 7 и 13 улиц они расстались...
Марк постоял еще несколько мгновений, глядя вслед удалявшейся сутулой
фигурке, зябко поежился и побрел в противоположную сторону.
На душе было гадко пусто и гулко, словно на загаженной за день
безлюдной ночной улице. Марк вдруг понял, что сегодня идти на роботу он не
в состоянии. В ушах все еще звучал хруст рвущейся паутины.
Марк по инерции завернул в ближайший бар и заказав коньяк забился в
самый плохо освещенный угол.
В последующие полтора часа в бар входили и выходили все новые и новые
посетители, но за столик к Марку никто не подсел.
"Завтра... Завтра я уже не смогу разорвать паутину", - отчужденно
думал Марк, прихлебывая коньяк и не ощущая его вкуса. - "Завтра!"
Когда в баре стало слишком уж многолюдно и шумно, Марк выбрался на
улицу.
Повсюду ветер подхватывал и гнал по улицам спутанные комья засохшей
паутины, отчего казалось будто метет серая пыльная метель. Редкие прохожие
попадавшиеся навстречу даже не пытались защитить равнодушные серые лица от
грязных клубков паутины, больше всего похожих на спутавшихся в мучительном
экстазе высохших червей. Воздух пах пылью тоской и старостью.
Марк почувствовал как подкатывает, ставший уже привычным за последние
дни, мучительный приступ необоримой тошноты. Едва успев заскочить в едва
освещенную первую попавшуюся подворотню Марк, ища облегчения припал
горящим лицом к сырой прохладе каменных стен, но ощутив, что стены дома