"Фрида Абрамовна Вигдорова. Это мой дом" - читать интересную книгу автора

***

В первый же день в слезах пришла из школы Лида.
- Что хотите со мной делайте, - говорила она, судорожно рыдая, - а я в
пятый не пойду... не пойду и не пойду... Я контрольную... я задачу не
решила... я в пятый не пойду и в четвертом на второй год не останусь...
- Про второй год ты рано заговорила, все зависит от тебя. Только
плакать вовсе не к чему. А у тебя что, Василий?
- Меня без разговору из пятого в четвертый, - отвечает Коломыта. - Ну
и правильно. Не знаю я за пятый.
Его спокойствие радует меня не больше, чем рыдания Лиды: в этом
спокойствии чувствуется не сознание, что с ним поступили по справедливости,
а глубочайшее равнодушие.
Заведующий Иван Иванович сказал мне:
- Я, конечно, понимаю, что не должен делить детей на ваших и моих. Но,
доложу вам, ваши дети... Вот Катаев в четвертом классе, а ведь он не умеет
по делимому и частному делитель найти. Коломыта пишет корову через ять.
Любопытнов - тот взял себе привычку: выйдет к доске и молчит, хоть кол на
голове теши...
Часы, когда ребята готовили уроки, были самыми драматическими часами
наших суток. Лида страстно рыдала над каждой задачей, еще даже не прочитав
ее. Катаев с таким лицом открывал учебники, что видно было: все это для
него хуже горькой редьки. Лева Литвиненко справлялся с заданным в две
минуты, а потом оказывалось, что хоть решение задачи у него и совпадает с
ответом, но ход решения - непонятный и бессмысленный, по принципу "абы
сошлось".
Каждый день заново разыгрывалась одна и та же сцена.
- Галина Константиновна! - говорил Лева, лучезарно улыбаясь. - Вот,
смотрите, все!
Галя просматривала, отчеркивала карандашом ошибки и возвращала
тетрадь. Лева, обескураженный, шел на свое место, а еще через пять минут
заявлял с той же счастливой уверенностью:
- Все! Теперь - все!
- Ну, давай рассуждать, - говорила Галя и уводила его к окну.
Там они и рассуждали шепотом, чтоб не мешать другим.
Ваня Горошко учил уроки так: прочитает полстраницы, потом закроет
книгу и, глядя куда-то в потолок, быстро-быстро шепотом повторяет. Изредка
молниеносным движением откроет заложенное место, скользнет по нему взглядом
и снова с великим рвением зубрит.
К Лиде обычно подхожу я и, не обращая никакого внимания на ее слезы,
говорю спокойно:
- Повтори мне задачу.
- В колхозном стаде... было... - говорит Лида рыдая.
- Так. Что спрашивается в задаче?
- Спрашивается... сколько... - всхлипывает Лида.
Шаг за шагом, без всякой подсказки, она называет вопрос за вопросом и
благополучно приходит к решению. Не раз я видел, как, в раздумье сведя
брови, глядел на нее Король и молча пожимал плечами.