"Фрида Абрамовна Вигдорова. Черниговка" - читать интересную книгу автора

задолго, загодя ждет призыва. На нем я впервые увидела и поняла, что
наступает минута, когда твоя власть над жизнью другого человека кончается.
Раньше я могла прийти на помощь всегда: задача не решается? - помогу. С
другом поссорился? - помирю. Взгрустнулось тебе? - поговорим, подумаем
вместе, а если ты девочка - поплачь, слезы иной раз многое уносят, да,
пожалуй, случалось плакать не одним девочкам. А сейчас? Нет, наступила
минута, когда он сам должен справиться, в себе самом найти покой и
мужество. Одного я хочу: чтоб никто, кроме меня, не знал, что с ним сейчас.
- Я хочу написать отцу, - сказал он вскоре после того, как мы приехали
в Заозерск. - Я давно ему не писал.
- За чем же дело стало? Напиши непременно.
И я подумала: да, на переломе жизни возвращаешься ко всем
привязанностям - и давнишним, и полузабытым, все вспоминаешь и всем
начинаешь дорожить. Слава очень давно не писал отцу и никогда о нем не
говорил. А вот сейчас, на пороге большого испытания, он, видно, старается
собрать все, что может служить опорой.
Тревожил меня Сизов и тревожили новички. До сих пор наш дом был всем
для наших детей. Они не знали другого дома, другой семьи, другой крыши над
головой. Сейчас к нам пришли новые ребята. Их потеря была свежа, наш дом
был им чужой. Мать, отец, сестра, теплый домашний быт, милые привычки и
обычаи, которым сейчас не стало места, прошлое, в которое нам не дано было
заглянуть, - все это невидимой стеной стояло между нами и новыми ребятами.
Эта стена не разделяла нас, пожалуй, только с Женей Авдеенко.


***

Женя Авдеенко был москвич. В конце сентября в Москву пришел поезд с
ребятами, потерявшими дом и семью. Женина мама принимала этих ребят, она
была врачом. Вернувшись домой, она рассказала, что многие берут детей на
воспитание, детские дома не могут вместить вновь и вновь прибывающих сирот.
И тогда Женя сказал:
- А может, и мы возьмем?
У него была сестра Саша, уже взрослая, она с первых дней войны пошла
на фронт, а ему всегда очень хотелось брата. На семейном совете было решено
взять мальчика, ровесника Жене, чтоб был и брат и товарищ. А к вечеру
пришла смущенная мама и привела пятилетнюю девочку, худого заморыша.
- Эту девочку никто не брал, - объяснила она, - вот поэтому...
Кроме того, Таня была с Украины, и фамилия ее, по странному
совпадению, была тоже Авдеенко. Ночью началась сильная бомбежка, Женю и
Таню отослали в убежище, и они уцелели. Отец дежурил на крыше, мать - в
подъезде, и оба погибли. Женя остался с Таней.
- Был бы я один, нипочем не уехал бы из Москвы, - сказал он мне.
Когда эвакуировали интернат завода, на котором работал Женин отец,
Жене разрешили взять с собою Таню. Но после воздушного налета, где-то около
Раменского, почти весь поезд был разбит, и Женя с Таней потеряли своих. Они
шли пешком, пересаживались с поезда на поезд и снова брели.
- Хлеба, понимаете, у нас давно не было. Ну, и я то поменяю что-нибудь
из вещей - у меня часы были, портсигар папин, то помогу при погрузке. Ну,
или там еще как-нибудь заработаешь. Я только лекарства не трогал, а так