"Анастасия Вихоцкая. Сборник фантастических рассказов " - читать интересную книгу автора

Жить можно... вечно. Или до искупления. Но это редко кому удается. Потому и
прибавляется нашего брата, так что скоро и в столовку очередь по
предварительной записи будет. Самоубийцы хреновы...

- А сам-то кто? - всхорохорился Клим.

- Такой же как и все... придурок, - процедил дух и сплюнул на тротуар
сгусток эктоплазмы. - Ладно, поехали в американскую кормушку, хоть какой
бургер зажуем. - По дороге он еще больше разговорился: -Я вообще понимаю три
причины, по которым может стукнуть в голову рассчитаться с жизнью:
инвалидность, несчастная любовь или если денег кому задолжал много, а
отдавать нечем. Сам я после аварии ногу потерял. И знаешь... - дух шмыгнул
носом, успевая поглядывать по сторонам. - Теперь бы я так просто с жизнью не
расстался, хоть и без ноги. А ты чего? По любви, небось?

- Да-а... - хрипловато отозвался Клим после некоторого молчания,
зардевшись потусторонним румянцем.

Сказать, что ему неловко - это брякнуть заведомую ложь.

Ему было тошно от осознания мелочности причин, толкнувших его из окна.
Ну не было достойного повода, который можно было бы без смущения озвучить в
среде неприкаянных самоубийц.

Вот тебе и жизнь потусторонняя. Никакой радости или успокоения. Ни
благости, ни святости, ни морального удовлетворения. Живи летающей пиявкой,
да от знакомых на улице шарахайся.

Очень скоро Клим смог разобраться, что его новое окружение довольно
четко делится на три группы: "мстители", "эстеты" и "потерянные".

Классификация условная, но довольно четкая. "Мстители" - злобные
тварюки, жаждущее наверстать то, на что не были способны при жизни, а
способны они были не на многое... Теперь же отличались особой мелочностью.
Так называемые "эстеты с вырожденческими завихрениями собственного астрала,
несмотря на свой постлетальный опыт, были всем довольны и в виде духов. И
удовольствие от небытия извлекали посредством полтергейста да
привиденческими провокациями. "Потерянные" были самым жалким классом - по
глупости рассчитавшись с жизнью, они застряли в междумирьи и совершенно не
знали, куда себя деть.

Скрепя бесполезными ныне зубками, причислял к "потерянным" и себя.

Все обернулось не так, как виделось с высоты тринадцатого этажа.
Воробей на карнизе и тот счастливее. Он хоть что-то может из того, что хочет

А тут... Неустроенность, бесполезность, бессилие хоть что-нибудь
изменить.

Мучительность бытия обернулась еще более мучительным небытием.