"Пушкин и его современники" - читать интересную книгу автора (Тынянов Юрий Николаевич)

АРХАИСТЫ И ПУШКИН

Впервые - в кн.: "Пушкин в мировой литературе". Сб. статей. Л., ГИЗ. 1926, стр. 215-286. При включении в сб. "Архаисты и новаторы" было снято разделение статьи на две части и проведена незначительная стилистическая правка (замена отдельных слов). В архиве Тынянова сохранилась машинопись, соответствующая 15-23 главам текста "Архаистов и новаторов" за исключением последней фразы статьи, внесенной, очевидно, в корректуре. В настоящем издании печатается по тексту сб. "Архаисты и новаторы".

Многие идеи этой центральной в цикле историко-литературных работ монографии Тынянова сложились уже в годы его работы в пушкинском семинарии проф. С. А. Венгерова (с 1918 г. - Историко-литературное общество им. А. С. Пушкина при Петроградском университете), впрочем, вне связи с идеями его руководителя. В семинарии он прочел доклады: о Кюхельбекере (К). Н. Тынянов. Автобиография. В кн.: "Тынянов", ЖЗЛ, стр. 9) и "Пушкин и Кюхельбекер" (Сб. "Памяти Венгерова". 1922, стр. VIII). В последнем докладе были изложены многие основные положения будущей монографии - это видно даже по извлечениям из него, статье "Ода его сиятельству графу Хвостову" (Сб. "Памяти Венгерова", стр. 75- 92), подготовленной еще в 1916 г. ("Пушкинист", вып. III, Пг.. 19)8, стр. V) и целиком вошедшей в "Архаистов и Пушкина". О том, что идеи работы складывались именно в это время, есть и свидетельства самого Тынянова. "Я сказал руководителю, что Сальери у Пушкина похож на Катенина" (Ю. Н. Тынянов. Автобиография). (Ср. соображения Тынянова об arriиre pensйe "Моцарта и Сальери" в "Архаистах и Пушкине" стр. 84 наст. изд.).

Дальнейшая работа над монографией продолжалась в 1921-1921 гг. По свидетельствам слушателей Тынянова, основные ее положения были изложены Тыняновым в его лекциях, читанных в 1922-1924 гг. в Государственном институте истории искусств, где он вел курс и семинарий "Русская лирика XIX в.", а также в семинарии на курсах при ГИИИ (см. Краткий отчет о деятельности ГИИИ. - В сб. "Задачи и методы изучения искусств". Пг., 1924, стр. 225, 234). Излагалась концепция и в публичных лекциях Тынянова этого времени. Обобщающий доклад на эту тему - "Архаисты 20-х годов как литературное явление" Тынянов сделал 15 марта 1924 г. в Секции художественной словесности ГИИИ ("Поэтика", вып. 1. Л., 1926, стр. 157). Приблизительно эту же дату завершения работы (1923-1924) называет Тынянов и в письме к Горькому от 21 февраля 1926 г. (ЛН, т. 70, 1963, стр. 456).

Судя по сохранившемуся в архиве Тынянова плану, первоначальный замысел статьи был более обширным. Она должна была называться "Архаические течения в русской лирике XIX века" и состоять из следующих разделов: "1) образ и язык (Paul, Потебня, Breal, Nyrop, Христиансен); 2) особая постановка вопроса в русском литературном языке; 3) вопрос о течениях в литературе; 4) XVIII в. о теории литературы - Ломоносов, Тредьяковский, Сумароков; 5) библия и церковные книги как источники архаизма. Библейские образы; 6) архаический жанр лирики: ода; 7) Шишков и Карамзин; 8-9) шишковцы: а) старшие; б) младшие (Грибоедов, Катенин, Кюхельбекер, Глинка); 10) Батюшков и его значение в истории лексики; 11) Жуковский и архаисты; 12) Пушкин, пуристы и архаисты; 13) синтез батюшково-шишковский: архаическая итальянская школа - Туманский, Раич, Тютчев, Ознобишин" lt;незаконч.gt; (ЦГАЛИ). В архиве сохранились многочисленные тетради с выписками и материалами по названным в плане авторам.

Многие идеи статьи "Архаисты и Пушкин" получили дальнейшее развитие в позднейших работах Тынянова 20-30-х годов о Пушкине, Кюхельбекере, Грибоедове, Тютчеве (см. статьи в наст. изд.).

Но эта работа явилась центральной не только среди историко-литературных исследований Тынянова. "Статья эта оказалась подлинным "резервуаром" для художественной энергии, направленной на постановку и освещение тех проблем, которые оставались за пределами научного метода. Из нее выросла вся историческая "трилогия" Тынянова" (Б. М. Эйхенбаум. - "Тынянов", ЖЗЛ, стр. 84).

Монография Тынянова стала значительной вехой в изучении русской литературы начала XIX в. "Можно без преувеличения сказать, что эффект был потрясающий, - писал Б. Эйхенбаум о появлении "Архаистов и Пушкина". - От старых схем ничего не осталось - вся литературная эпоха Пушкина приобрела новое содержание, новый вид, новый смысл. Рядом с Пушкиным появились фигуры поэтов, о которых в старых работах не было и речи, - как Катенин и Кюхельбекер. Глазам читателя предстал реальный, насыщенный фактами процесс литературной борьбы во всей его исторической конкретности, сложности, живости... Рамки и границы исследования раздвинулись: в историю литературы вошли мелочи быта и "случайности". Многие детали, не находившие себе места в прежней науке, получили важный историко-литературный смысл... Русская литературная наука должна признать эту работу пограничной: ею начат новый период, результаты которого еще скажутся в будущем" ("Тынянов", ЖЗЛ, стр. 75).

Оригинальность, безусловная новизна в представлении Тыняновым литературного движения начала XIX в. отмечалась всегда всеми рецензентами его работы - и сторонниками, и противниками; разница была лишь в отношении к этой новизне. Один из первых критиков статьи писал: "Полна значительного интереса статья Ю. Тынянова "Архаисты и Пушкин". Мы находим здесь любопытную характеристику литературного движения в России в 20-х годах прошлого века. Обыкновенно существо этого движения сводят к борьбе классицизма и романтизма. Автор показывает, что движение было гораздо более дробным и изобиловало осложнениями, которые далеко не укладывались в вышеуказанную рамку" (А. Кизеветтер. "Современные записки", 1927, кн. 31, стр. 458).

Высокую оценку получили данные Тыняновым в этой работе пионерские исследования творчества таких писателей, как Катенин и Кюхельбекер. Автором "основополагающих разысканий о литературно-теоретической платформе Катенина" назван Тынянов в пушкинском томе "Литературного наследства" (ЛН, т. 16-18, 1934, стр. 632). Статья "Архаисты и Пушкин", считает В. И. Орлов, "в наибольшей мере прояснила вопрос о роли и значении Катенина в русской поэзии" (П. А. Катенин. Стихотворения. Л., 1954, стр. 38). "Кюхельбекер-поэт долгое время историкам литературы был известен исключительно с комической стороны..., - отмечает В. Г. Базанов. - Только труды Ю. Н. Тынянова восстановили Кюхельбекера в гражданских правах и показали огромное идейное и художественное значение его поэзии" (В. Г. Базанов. Поэты-декабристы. М.-Л., 1950, стр. 101). (Ср. также высокую оценку этих разысканий Тынянова у С. М. Бонди, В. В. Виноградова, Г. А. Гуковского, Л. Я. Гинзбург, Б. С. Мейлаха и др.)· Тыняновский термин "архаисты" прочно вошел в историю литературы - использовался ли он сочувственно или в кавычках, - ибо за ним стоит конкретное историко-литературное явление.

Одним из главных положений Тынянова-теоретика было разделение разных рядов, разных уровней историко-литературного исследования, принципиальная невозможность смешения разных рядов - положение, предвосхитившее многие идеи современной мировой науки о литературе. В данной статье это проявилось, в частности, в выявлении общности литературной теории и общей литературной позиции старших и младших архаистов, несмотря на коренное различие их общественно-политических платформ. Именно это положение вызвало большую полемику в последующей критике. Наиболее резко противоположная точка зрения в 1930-е годы была сформулирована в статье В. Десницкого 1936 г. "Из истории литературных обществ начала XIX века".

"Языковый "архаизм" декабристов, - писал В. Десницкий, - нужно понимать не как этап в эволюции единого "архаизма", а как конкретный эпизод борьбы за оружие, как стремление вырвать его из рук врага. В архаизме ранних и поздних архаистов нужно прежде всего искать противоречивые элементы, разъединяющие их, а не объединяющие". "Смешение в одну кучу, под знаком единых якобы "архаистических" устремлений в области языка, явлений разноклассового порядка приводит к безнадежной исторической путанице, лишает исследователя всякой возможности понять истинный смысл литературной борьбы" (В. Десницкий. Избранные статьи по русской литературе XVIII-XIX вв. М.-Л., 1958, стр. 96-97.

(Ср. полемику Тынянова с Н. К. Пиксановым в "Литературной газете", 1940, № 5 и № 20). Полемика ведется и поныне. Так, у А. Архиповой вызывает недоумение "тот факт, что реакционер Шишков и революционер Кюхельбекер оказались в одном лагере, а Пушкин и Грибоедов, Рылеев и Кюхельбекер - в противоположных". ("Русская литература", 1960, № 3, стр. 43).

В книге, подводящей итоги изучения Пушкина, отмечается, что Тынянов положил начало исследованию взаимоотношений Пушкина с Кюхельбекером и Катениным ("Пушкин. Итоги и проблемы изучения". М.-Л., 1966, стр. 193, 195), но одновременно утверждается, что "слабой стороной концепции Тынянова" было именно отнесение Кюхельбекера к "младшим архаистам" - т. е. оспаривается самая суть всей тыняновской работы.

Любопытно, что вызывает возражения именно сама последовательность позиции Тынянова, самая четкость его историко-литературных дефиниций. Так, Л. Гинзбург, высоко оценивая статью Тынянова, считает, что данная в ней "расстановка сил" "прочно вошла в нашу историю литературы. Сейчас она кажется сама собой разумеющейся; но ведь ее надо было найти" ("Тынянов", ЖЗЛ. стр. 104), Но здесь же отмечается: "Вместо классиков и романтиков карамзинисты и младоархаисты, "славяне", то есть, в сущности, группа писателей-декабристов". Делается попытка как бы "перевернуть" Тынянова, найденные им точные специфически-литературные категории свести к категориям другого ряда, причем гораздо более неопределенным (ср. также вступительную статью Л. Гинзбург к книге: "Поэты 1820-1830 годов". Л., 1961, стр. 30-31).

М. Горький отмечал, что книга "Архаисты и новаторы" говорит о Тынянове как о "проницательнейшем историке-литераторе". ("Советские писатели". Автобиографии в двух томах, т. II. М., 1959, стр. 491).

В 1929 г., после выхода книги "Архаисты и новаторы", В. Б. Шкловский писал Тынянову, имея в виду прежде всего статью "Архаисты и Пушкин": "Архаисты" очень хорошая книга, еще не вполне раскрытая даже автором" (ЦГАЛИ, ф. 562, оп. 1, ед. хр. 249). Эта книга и в ней - центральная историко-литературная работа Тынянова - продолжает оказывать влияние на русскую и мировую науку о литературе.

[1] Зильбер Лев Александрович (1894-1966) - профессор, действительный член Академии медицинских наук СССР, лауреат Государственных премий, крупнейший ученый в области теоретической медицины и биологии.

Л. А. Зильбер учился с Ю. Н. Тыняновым в Псковской гимназии, которую они вместе окончили в 1912 г. Возникшая в юности дружба продолжалась всю жизнь.

[2] "Мнемозина. Собрание сочинений в стихах и прозе" - альманах, издававшийся В. Одоевским и В. Кюхельбекером (ч. I-IV, М., 1824-1825). значительное явление русской журналистики 20-х годов XIX в. Альманах собрал крупные литературные силы того времени: в нем, помимо издателей, печатались Е. А. Баратынский, П. А. Вяземский, А. С. Грибоедов, Денис Давыдов, Н. Ф. Павлов, А. С. Пушкин, С. Е. Раич, А. А. Шаховской. Кроме художественных произведений, в альманахе публиковались философские, эстетические, критические и научные статьи. О полемике вокруг альманаха см. в наст. статье Тынянова (глава 18).

[3] В представлении о литературном процессе 20-х годов XIX в. Тынянов, отвергая традиционное понимание литературной борьбы этого времени как спор классиков и романтиков, опирался на дефиниции самого Кюхельбекера и его современников. "Я вот уже 12 лет служу в дружине славян под знаменем Шишкова, Катенина, Грибоедова, Шихматова", - писал Кюхельбекер в 1833 г. ("Русская старина", 1875, кн. IX. стр. 83). В литературном календаре на 1825 г., кроме приведенного Тыняновым рассуждения Кюхельбекера о германо-россах и славянах, есть еще его замечания о романтиках (Жуковский, Вяземский, Пушкин) и классиках (М. А. Дмитриев, А. И. Писарев, М. Т. Каченовский, А. Ф. Мерзляков), "равно образовавшихся в школе Карамзина". Таким образом, основные борющиеся силы, по Кюхельбекеру, - карамзинисты и "славяне", а классики и романтики - разделение внутри этих группировок (каждая имела "своих" романтиков и классиков). "Явная война" между классиками и романтиками "карамзинской школы" прекратилась, считает он, к середине 20-х годов, и на передний план выступила борьба карамзинистов и славян. Еще большее значение этой борьбе придавал Полевой ("Московский телеграф", 1833, № 8. стр. 565-566): "От начала нынешнего столетия существовали у нас в литературе две главные партии или школы: карамзинистов и славянофилов... Мало-помалу место их заняли две новые, происшедшие от них, измененные временем партии". К новым славянофилам он относит Грибоедова, Жандра, Кюхельбекера, Катенина ("младшие архаисты" по Тынянову). С выделением такой группировки был согласен и Катенин (см. его ответ Полевому в "Московском телеграфе", 1833, № 11). Из литературоведов на эту "оригинальную литературную фракцию" впервые обратил внимание Н. К. Пиксанов ("Заметки о Катенине". В кн.: "Пушкин и его современники", вып. 12, СПб., 1909, стр. 67-69).

[4] "Беседа любителей русского слова" была основана в 1811 г. А. С. Шишковым и Г. Р. Державиным. Кроме основателей туда входили С. А. Ширинский-Шихматов, А. С. Хвостов, Д. И. Хвостов, А. А. Шаховской, Д. П. Горчаков, Б. В. Голицын, И. С. Захаров и др. Общество распалось после смерти Державина в 1816 г. В архиве Тынянова сохранилась следующая заметка о "Беседе": "Не следует, однако, всех архаистов сводить к "Беседе" и ее деятельности, а затем не следует забывать, что и круг "Беседы" не ограничивался Шишковым, а в него входили не только Державин, но и Крылов, "простонародные" басни которого печатались в "Чтениях в Беседе..." и широко пропагандировались; что кроме насаждения церковно-славянизмов "архаисты" призывали к изучению "простонародных" песен, видя в них один из источников литературного языка, к изучению летописей. Поэтому среди деятелей "Беседы" оказывались люди, привлеченные именно этими ее сторонами, как, например, И. М. Муравьев-Апостол, просвещенный писатель старшего поколения, противник крепостного права, отец и воспитатель троих декабристов" (ЦГАЛИ).

[5] По Шишкову единство языков вообще определялось этимологическими связями, единством "корней"; морфологические различия во внимание не брались. "Собственно под именем языка, - писал Шишков, - разумеются корни слов и ветви, от них происшедшие. Когда оные в двух языков различны, тогда и языки различны между собою, но когда знаменования слов и ветвей оных находятся в самом языке, тогда оные всякому наречию общи". О лингвистических взглядах Шишкова и о борьбе приверженцев "старого" и "нового" слога см.: В. В. Виноградов. Язык Пушкина. Пушкин и история русского литературного языка. М.-Л , 1935; Г. О. Винокур. Русский язык. - В кн.: "Избранные работы по русскому языку". М., 1959; В. В. Томашевский. Стилистка и стихосложение. Л., 1959; В. Д. Левин. Очерк стилистики русского литературного языка конца XVIII - начала XIX в. М., 1964.

[6] Имеется в виду ломоносовская теория трех штилей, изложенная им в рассуждении "О пользе книг церковных в российском языке" (1757).

[7] "Рассуждение о старом и новом слоге российского языка", Изд. 2-е. СПб., 1818, стр. 14.

[8] К. Н. Батюшков. Сочинения. М. Гослитиздат, 1955, стр. 380-388. Впервые в "Трудах Общества любителей российской словесности при Московском университете", ч. V], 1816.

[9] "Расхищенные шубы". Ирои-комическая поэма. Впервые - "Чтения в Беседе любителей русского слова", кн. 3, 1811; кн. 7, 1812; кн. 19, 1815 (Песнь первая - третья). Четвертая песнь была прочитана Шаховским в 1815 г. на заседании "Беседы" (не была опубликована).

[10] "Чтение в Беседе...", 1812, кн. 6, стр. 32-54.

[11] "Чтение в Беседе...", 1813, кн. 10, стр. 119-126.

[12] Там же, кн. 13, стр. 56-72.

[13] Анализ главного принципа оды как установки на произносимое слово дан Тыняновым в статье "Ода как ораторский жанр" ("Архаисты и новаторы"). Установка по Тынянову - главный фактор (доминанта) произведения, функционально окрашивающий факторы подчиненные в, кроме того, отношение к ближайшему внелитературному ряду - бытовой речи. С этой точки зрения ода жанр, ориентированный на ораторское произнесение; эта установка определила основные особенности построения и стилистики оды.

[14] В "Предуведомлении" говорилось: "Громкое перед лицем многих слушателей чтение, приучая к смелости, обязывает прилагать попечение о ясном произношении, о чистом выговоре, о правильном ударении... от чего как язык, так и стихотворство, или вообще словесность много приобретают". "Чтение в Беседе...", кн. 1, СПб., 1811, стр. HI.

[15] "Coup d'oeil sur l'histoire de la Langue Slave et sur la marche progressive de la Civilisation et de la Littйrature en Russie" (Atlas Ethnographique du Globe, ou Classification des Peuples Anciens et Modernes d'aprиs leur langue. Partie historique et littйraire, Paris, 1826. Перевод Д. Кафтырева в "Сыне отечества", 1828, № 9-12).

[16 "Московский телеграф", 1828, № 17 и 18. Бахтин ответил Полевому несколькими письмами: в "Сыне отечества" (1828, № 2, б, 12) и "Атенее" (1828, № 12, 17).

[17] "Урок кокеткам, или липецкие воды, комедия в пяти действиях в стихах, соч. князя А. А. Шаховского, СПб., 1815. Представлена в первый раз в Санктпетербурге на Малом театре 1815 года сентября 23 дня". Комедия высмеивала всю "новую литературу"; в поэте Фиалкине современники усмотрели карикатуру на Жуковского. Комедия вызвала многочисленные статьи, письма, эпиграммы.

[18] "Арзамас" (1815-1818) - литературное общество, объединявшее карамзинистов в их борьбе с "Беседой любителей русского слова". Основные члены: Д. Н. Блудов, К. Н. Батюшков, П. А. Вяземский, Ц. Ц. Вигель, Д. В. Дашков, В. А. Жуковский, С. П. Жихарев, А. С. Пушкин, В. Л. Пушкин, А. И. Тургенев.

[19] "О вольном переводе Бюргеровой баллады "Ленора". "Сын отечества", 1816, № 27, стр. 13.

[20] Там же, стр. 7.

[21] "О разборе вольного перевода Бюргеровой баллады "Ленора". "Сын отечества", 1816, № 30, стр. 150-160.

[22] Кроме опубликованных, ср. пародии поэтов различных направлений 1820-1830 гг., которые не были напечатаны в момент написания: А. Дельвиг. До рассвета поднявшись, извозчика взял (между 1822 и 1824 г.; впервые: Я. Грот. Пушкинский лицей. СПб., 1911); А. Пушкин. Послушай, дедушка, мне каждый раз... (1818 г., впервые: "Москвитянин", 1853, № 10) ; А. Е. Измайлов. Русская баллада (около 1825 г., впервые: "Русский архив", 1871, № 9, с неверным указанием на авторство Дельвига. Авторство Измайлова было установлено Б. В. Томашевским: А. А. Дельвиг. Полное собрание стихотворений, под ред. Б. В. Томашевского. Л., 1934; А. Е. Измайлов. Еще пародия (1824; впервые: "Русская стихотворная пародия", Л., "Библиотека поэта", 1960); К. А. Бахтуpин. Барон Брамбеус (1830-е годы; впервые: Н. В. Геpбель. Русские поэты в биографиях и образцах. СПб., 1873); М. Ю. Лермонтов. Старый рыцарь (1833-1834 гг.; впервые: "Библиографические записки", 1861, т. III, № 1).

[23] Остафьевский архив кн. Вяземских, т. I. СПб., 1899, стр. 129.

[24] См. письма А. И. Тургенева к П. А. Вяземскому от 18 сентября 1818 г. и ответ Вяземского от 28 сентября 1818 г. Остафьевский архив, т. I, стр. 122. 125.

[25] Из письма к П. А. Вяземскому от 2 января 1822 г.

[26] Из письма к Н. И. Гнедичу от 27 сентября 1822 г,

[27] Более точная дата - 20-е числа апреля (не позднее 24) 1825 г.

[28] Ж. К. - псевдоним Н. И. Греча.

[29] Имеется в виду статья "Взгляд на текущую словесность" в февральской книжке "Невского зрителя", 1820 г. "Г. Катенин имеет истинный талант... писал в ней Кюхельбекер. - Как жаль, что в сочинениях его не достает вкуса". Здесь Кюхельбекер еще упрекает Катенина в "шаткости и пестроте слога" и выписывает как "безвкусные" просторечные выражения из его стихов (стр. 107-11З). Об эволюции Кюхельбекера см. главу 16 и комментарии к ней.

[30] В статье "Сочинения и переводы в стихах Павла Катенина" (1833).

[31] Проблеме прозаизации стихотворного языка, осуществленной И. А. Некрасовым, Тынянов посвятил специальную статью "Стиховые формы Некрасова" ("Архаисты и новаторы").

[32] О разных типах пародий см. Тынянов "Достоевский и Гоголь. К теории пародии" ("Архаисты и новаторы").

[33] В статье в Атласе Бальби Бахтин писал о Катенине: "Его справедливо упрекают в небрежности о своем стихосложении". (Цит. по переводу Д. Кафтырева в "Сыне отечества", 1828, № 12, стр. 364; ср. "Письма П. А. Катенина к Н. И. Бахтину", СПб., 1911, стр. 131).

[33а] "Московский телеграф", 1833, № 8, стр. 562-563.

[34] Библиографию этой полемики см. на стр. 49 (подстрочные примеч.) и далее.

[35] "Сын отечества". 1822, № 13, стр. 252-253.

[36] Там же, № 14, стр. 304-305.

[37] "Сын отечества", 1822, № 16, стр. 73. 38 Там же, стр. 75.

[39] "Об итальянском стихосложении". "Галатея", 1830, № 17, стр. 20-31. Подпись под статьей: "стр. - "

[40] Из XII строфы "Домика в Коломне", не включенной Пушкиным в окончательную редакцию поэмы.

[41] Письмо к издателю С. О. "Сын отечества", 1822, № 16, стр. 70.

[42] Ответ г. Сомову. "Сын отечества", 1822, № 17, стр. 124-125.

[43] Н. Бахтин: "В "Пире Иоанна Безземельного" русская публика в первый раз услышала на театре пятистопные стихи, вошедшие с некоторого времени у нас в большую моду. Стихи в сем прологе... всегда с цезурою после двух первых стоп".

[44] См. сноску на стр. 89.

[45] "Опыт краткой истории русской литературы". СПб.. 1822.

[46] Письмо к издателю "Сына отечества". "Сын отечества", 1822. N° 13, стр. 251.

[47] Письмо к издателю "Сына отечества". "Сын отечества", 1822, № 18, стр. 176-177.

[48] А. Бестужев. Замечания на критику, помещенную в 13-м номере "Сына отечества" касательно "Опыта краткой истории русской литературы". "Сын отечества", 1822, № 20, стр. 265.

[49] Ответ на ответ. "Сын отечества", 1822, № 18, стр. 175-176.

[50] Список с письма М. И. к г. Издателю "Сына отечества" от 28 марта 1822 г. "Вестник Европы", 1822, № 13-14, стр. 36-37. Приведенные Бахтиным стихи - из пародии К. Н. Батюшкова "Певец в Беседе любителей русского слова" (1813).

[51] В статье "О жизни и сочинениях В. А. Озерова" (1817). Полное собрание сочинений князя П. А. Вяземского, т. I. СПб., 1878, стр. 29-31.

[52-53] В письме к Н. И. Бахтину от 9 января 1828 г. "Письма П. А. Катенина к Н. И. Бахтину", стр. 105.

[54] "Вестник Европы".

[55] Из письма Н. И. Бахтину от 10 апреля 1823 г. "Письма П. А. Катенина к Н. И. Бахтину", стр. 42.

[56] Взгляд на литературный процесс начала XIX в. как на борьбу классицизма с романтизмом, беря начало в критике 30-40-х годов (по словам Белинского, "классицизм и романтизм - вот два слова, на кои были написаны книги, рассуждения, журнальные статьи... за кои мы дрались насмерть". В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. I. M., 1953, стр. 67) и сохранившись до конца XIX в., удержался в литературоведении до настоящего времени.

[57] В последующие годы к Катенину продолжали подходить "с ключом романтизма и классицизма", что вызывало прежние противоречивые оценки. Так, А. Н. Соколов причисляет Катенина к "прогрессивно-романтическому направлению" ("От романтизма к реализму", изд. МГУ, 1957, стр. 37); Н. В. Королева, напротив, говорит о "тесной связи" его с классицизмом (Кюхельбекер, 1, 41); В. Н. Орлов называет его то одним из первых романтиков, то последовательным классиком (в драматургии) ("Пути и судьбы". Литературные очерки. М.-Л., 1963): "Катенин свободно обращается к французскому классицизму... и к... суровому неоклассицизму, - пишет Л. Я. Гинзбург. - Гомер и Расин, Державин и Бюргер- эти сочетания вмещает поэзия Катенина..." (Сб. "О русском реализме XIX века и вопросах народности литературы". М.-Л., 1960, стр. 69). Любопытна точка зрения самого Катенина по этому вопросу: "С некоторого времени в обычай вошло делить поэзию надвое, на классическую и романтическую, разделение совершенно вздорное, ни на каком ясном различии не основанное. Спорят, не понимая ни себя, ни друг друга" ("Литературная газета", 1830, № 4, стр. 30). Характерно, что в подобное деление совершенно не укладывается и Кюхельбекер; при таком подходе к нему вопрос о его литературной принадлежности обычно решается компромиссно - как своеобразное сосуществование в его творчестве классицизма и романтизма (В. Г. Базанов, Б. С. Мейлах, Л. Я. Гинзбург, А. Архипова).

[58] Члены "Общества любомудрия" (1823-1825?), московского литературного кружка, во главе которого стояли В. Ф. Одоевский и Д. В. Веневитинов. Его основными участниками были И. В. Киреевский, А. И. Кошелев, H. M. Рожалин. В центре их штудий была немецкая идеалистическая философия Канта, Фихте, Шеллинга и теории немецкого романтизма. К Обществу примыкали члены московского кружка С. Е. Раича - А. Н. Муравьев, В. И. Оболенский, А. И. Писарев, С. П. Шевырев, Д. П. Ознобишин, Ф. И. Тютчев и др.

[59] А. С. Пушкин. Сочинения и переводы в стихах Павла Катенина.

[60] "Мнемозина", 1824, ч. II, стр. 41.

[61] "Размышления и разборы". "Литературная газета", 1830, № 21, стр. 168.

[62] Из письма к А. А. Бестужеву от 30 ноября 1825 г.

[63] Статьи Бахтина в Атласе Бальби 1826 г.; четыре письма - в "Сыне отечества" (1828, № 2, 6) и "Атенее" (1828, № 12, 17): предисловие к "Сочинениям и переводам Павла Катенина" (1832).

[64] Из письма от 27 марта 1816 г., Царское Село.

[65] О других возможных источниках эпиграммы. См. "Поэтика", вып. I, Л., 1926, стр. 105-106; "Поэтика", вып. V. Л., 1929, стр. 66-71.

[66] "Дневник", 28 ноября 1815 г.

[67] Там же, 17 декабря.

[68] П. В. Анненков. Материалы для биографии Пушкина. Сочинения Пушкина, т. I. СПб., 1855, стр. 55. Анненков использовал здесь анекдот, рассказанный самим П. А. Катениным в воспоминаниях о Пушкине, написанных в 1852 г. (Опубликованы: ЛН, т. 16-18, 1934, стр. 635-643).

[69] "Ни одна из поэм не стоила Пушкину стольких усилий, как та, которою он начинал свое поприще..." (П. Анненков. А. С. Пушкин в Александровскую эпоху. 1799-1826. СПб., 1874, стр. 135).

[70] Из письма к П. А. Вяземскому от 20 октября 1820 г. "Письма И. И. Дмитриева к кн. П. А. Вяземскому". СПб., 1898, стр. 25.

[71] "Разбор поэмы: Руслан и Людмила, сочинение Александра Пушкина". "Сын отечества", 1820, № 34-37.

[72] См. прим. 70.

[73] С "Энеидой" И. И. Дмитриев сравнил поэму Пушкина в не дошедшем до нас письме к И. М. Карамзину. "Письма З. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву". СПб., 1866, стр. 290.

[74] Там же.

[75] А. Г. Глаголева, автора статьи "Еще критика (Письмо к редактору)". "Вестник Европы", 1820, № И, стр. 213-220.

[76] "Письмо к сочинителю критики на поэму "Руслан и Людмила". "Сын отечества", 1820, № XXXVIII, подпись NN. В письме к брату от 27 июля 1821 г. Пушкин писал: "Что делает Катенин? Он ли задавал вопросы Воейкову в С. О. прошлого года?" Автором письма был Д. П. Зыков, близкий приятель Катенина. (См. "Воспоминания П. А. Катенина о Пушкине", ЛН, т. 16-18, 1934, стр. 636-637). Письмо почти полностью перепечатано Пушкиным в предисловии ко второму изданию "Руслана и Людмилы" (1828).

[77] Из письма от 19 июля 1822 г.

[78] Из статьи "О поэтическом слоге", 1828 г.

[79] "Сын отечества", 1828, № 12, стр. 367.

[80] "Дневник В. К. Кюхельбекера". Л., "Прибой", 1929, стр. 289.

[81] См. прим. 7-9 к статье "Безыменная любовь".

[82] Кроме известной эпиграммы "В его "Истории" изящность, простота. ..", Пушкину приписывается эпиграмма: "Послушайте, я сказку вам начну..." Датировка эпиграмм не установлена. (См. об этом: Б. В. Томашевский. Эпиграммы Пушкина на Карамзина. "Пушкин. Исследования и материалы", т. 1. М.-Л., 1956, стр. 208-215).

[83] Оба отзыва принадлежат И. И. Дмитриеву.

[84] Из письма к П. И. Гнедичу от 27 июня 1822 г.

[85] Из письма к П. А. Вяземскому от 8 марта 1824. г.

[86] Из письма к В. А. Жуковскому, 20-е числа апреля 1825 г.

[87] Конец мая - начало июня 1825 г.

[88] В письме П. А. Вяземскому от 6 февраля 1823 г.

[89] Письмо к П. А. Вяземскому, написанное в начале апреля 1824 г.

[90] "Сын отечества", № 18, 3 мая 1824 г.

[91] Из письма от сентября 1825 г.

[92] Из письма от 14 марта 1826 г. Пушкин, 13, 269.

[93] Приведенная Тыняновым цитата - из неоконченного "Письма к издателю "Московского вестника", писанного Пушкиным по поводу статьи С. П. Шевырева "Обозрение русской словесности за 1827 г.", напечатанной в этом журнале (1828, № 1).

[94] Из незаконченной черновой статьи Пушкина 1825 г. "О поэзии классической и романтической".

[95] Полемика между М. А. Дмитриевым, напечатавшим о "Разговоре" в "Вестнике Европы", 1824, № 5 анонимную статью, и Пушкиным, ответившим на нее "Письмом к издателю "Сына отечества" (см. примеч. 90).

[96] О тыняновском понимании литературного факта см. в его статье "Литературный факт" ("Архаисты и новаторы"); о салоне как литературном факте - в статье "О литературной эволюции" (там же). Ср. предисловие Б. Эйхенбаума к кн. М. Аронсона и С. Рейсера "Литературные кружки и салоны". Л., 1929, и статью М. Аронсона в этой же книге.

[97] Из письма к П. А. Вяземскому от 8 марта 1824 г.

[98] Из письма от начала марта 1826 г.

[99] "Отрывки из писем, мысли и замечания" (1828).

[100] Из неоконченной статьи Пушкина о втором томе "Истории русского народа" Н. А. Полевого (1830).

[101] "Отрывки из писем, мысли и замечания" (1828).

[102] "Сын отечества", 1816, № 27, стр. И.

[103] Там же. № 30, стр. 151.

[104] Из письма к П. А. Вяземскому от 1-8 декабря 1823 г.

[105] В письме к А. А. Бестужеву от 13 июня 1823 г. Пушкин писал по поводу "Братьев-разбойников": "Если отечественные звуки: харчевня, кнут, острог - не испугают нежных ушей читательниц "Полярной звезды", то напечатай".

[106] Об этом Пушкин говорит в писанном по-французски наброске предисловия к "Борису Годунову", датированном 30 января 1829 г.

[107] В письме к Л. С. Пушкину и П. А. Плетневу от 15 марта 1825 г.

[108] "Письмо к графине С. И. С." "Северные цветы на 1825 год".

[109] В письме к Бахтину от 28 ноября 1827 г. "Письма П. А. Катенина к Н. И. Бахтину", стр. 100.

[110] "О поэтическом слоге" (1828).

[111] Из рецензии Пушкина на "Сочинения и переводы в стихах Павла Катенина" (1833).

[112] "Сочинения и переводы в стихах Павла Катенина". СПб., 1832, стр. VII.

[113] Из письма к А. А. Бестужеву (конец мая - начало июня 1825 г.).

[114] Из письма к А. А. Дельвигу (начало июня 1825 г.).

[115] Там же.

[116] В современных изданиях называется "Путешествие из Москвы в Петербург".

[117] Пушкин писал П. А Катенину в феврале 1826 г.: "Многие (в том числе и я) много тебе обязаны: ты отучил меня от односторонности в литературных мнениях, а односторонность есть пагуба мысли".

[118] Из письма к П. А. Вяземскому от 7 июня 1824 г.

[119] Из письма к П. А. Вяземскому около 20 апреля 1820 г.

120 Из черновой редакции письма к П. А. Вяземскому около 20 апреля 1820 г. (Пушкин, 13, 266).

[121] Из письма к Плетневу от 7 января 1831 г.

[122] "Для журнала - он находка". Из письма Вяземскому от 27 мая 1826 г.

[123] Из письма к Пушкину от 28 августа-6 сентября 1825 г. П. А. Вяземский. Стихотворения. Л., 1958, стр. 451.

[124] Из письма от 27 марта 1828 г. (Пушкин, 14, 8).

[125] "Письма П. А. Катенина к Н. И. Бахтину", стр. 114-115.

[126] Там же, стр. 125.

[127] Там же, стр. 128.

[128] Там же, стр. 130.

[129] Там же, стр. 135.

[130] Катенин писал об этом Бахтину: "На просьбу его (Каратыгина. - А. Ч.) о стихах моих к Пушкину отвечаю, чтоб он взял их у Вас и, коли хочет, списал". Там же, стр. 138.

[131] Анненков. Материалы, стр. 288.

[132] Из письма от 26 января 1853 г. "Наша старина", 1914, кн. 9-10, стр. 848.

[133] Я. Грот. Пушкин, его лицейские товарищи и наставники. Изд. 2-е·. СПб., 1899, стр. 225.

[134] Из письма к Н. В. Путяте, февраль 1825 г. Е. А. Баратынский. Полн. собр. соч. в двух томах, т. 2. СПб., изд. М. К. Ремезовой, 1894. стр. 301.

[135] И. В. Кисеевский. Обозрение русской словесности за 1829 г. Полн. собр. соч. в двух томах, т. II. М., 1911, стр. 26.

[136] Пушкин, 12, 300.

[137] Ошибка. Об этом Кюхельбекер писал в 1824 г. "Мнемозина", 1824. ч. II, стр. 43. Ср. в статье Кюхельбекера "Разбор "Славянской грамматики" г. Пенинского и "Истории древней" г. Арсеньева". "Благонамеренный", 1825, № 37-38, стр. 338-339.

[138] "Дневник Кюхельбекера", 27 марта 1840 г. "Русская старина", 1891, кн. 10, стр. 71-72.

[139] "Дневник Кюхельбекера", 4 сентября 1832 г. "Русская старина". 1875, кн. VII, стр. 529.

[140] "Дневник Кюхельбекера", 6 июля 1833 г. "Русская старина", 1883, кн. VII, стр. 110.

[141] Об этом говорит Кюхельбекер в предисловии к отдельному изданию I-II частей "Ижорского" (1835 г.).

[142] 9 декабря 1830 г. Пушкин писал П. А. Плетневу: "Написал я прозою 5 повестей, от которых Баратынский ржет и бьется".

[143] "Русская старина", 1883, кн. VII, с. 106.

[144] "Дневник Кюхельбекера", 26 марта 1835 г. "Русская старина". 1884. кн. II, стр. 358.

[145] "Дневник Кюхельбекера", 8 мая 1840 г. "Русская старина, 1891, кн. X, стр. 73.

[146] "Дневник Кюхельбекера", 5 марта 1840 г. Там же, стр. 87.

[147] "Дневник Кюхельбекера", 6 марта 1844 г. Там же, стр. 99-100.

[148] "Дневник Кюхельбекера", 5 июля 1832 г. "Русская старина", 1875, кн. 8, стр. 52; "Русская старина", 1891, кн. 10, стр. 73.

[149] "Дневник Кюхельбекера", 30 июля 1832 г. "Русская старина", 1875, кн. VIII, стр. 524.

[150] "Дневник Кюхельбекера", 18 июля 1833 г. "Русская старина", 1883, кн. 7, стр. 112.

[151] В "Дневнике Кюхельбекера" от 10 ноября 1833 г. разбирается "Майское гуляние в Екатерингофе" Хвостова.

[152] "У нас отличные два стихотворца, - записывает Кюхельбекер в "Дневнике" 22 января 1832 г. - Шихматов и Пушкин" ("Русская старина", 1875, т. 13, стр. 499). "Перечел 5 песнь "Петра Великого" Шихматова: эта песнь у него из слабых, но и в ней множество бесподобных стихов" (29 июля 1833 г. "Русская старина", 1883, кн. 7, стр. ИЗ). Ср. в статье Кюхельбекера 1824 г.: "поэт, заслуживающий занять одно из первых мест на Русском Парнасе" ("Мнемозина", 1824, ч. II, стр. 29). См. ссылку Катенина на этот отзыв ("Письма П. А. Катенина к Н. И. Бахтину", стр. 74).

[153] Выражение Кюхельбекера ("Дневник...", 1833, 17 января). Известная солидарность с карамзинистами отразилась не только в статьях Кюхельбекера 1817-1820 гг., но даже еще в его парижской лекции (июнь 1821 г.; опубл.: ЛН, т. 59, кн. I, M.. 1954, стр. 366-380) - в противопоставлении ломоносовских форм "новому слогу", отделении русского языка от церковнославянского и т. п. Впрочем, и позднее (правда, в дневнике, а не в журнальной полемике) он отдавал должное Карамзину: "Должно признаться, что прозою у нас никто лучше его не пишет и не писал." (19 августа 1883 г. "Русская старина", 1883 г., кн. 7. стр. 119).

[154] Формально о своем переходе в противоположный лагерь Кюхельбекер собирался объявить в 1824 г. в "Литературном календаре" (оставшемся неопубликованным). Он писал: "Мнемозина, I часть. Кюхельбекер передается славянофилам" ("Литературные портфели". Пг., 1923. стр. 74).

[155] "Литературные листки", 1824, № 21-22. См. выдержки из этой статьи на стр. 101 наст. изд.

[158] В черновом конспекте замечаний на статьи Кюхельбекера (1825).

[157] Из письма к А. А. Бестужеву от 30 ноября 1825 г.

[158] 1824, № 14, стр. 22-28. Подпись: В. Статья - типичный пример "стилистической" критики начала века, она, в основном, представляет собой выписки из Кюхельбекера по рубрикам: "Странности слов и выражений", "Несоблюдение правил грамматики и синтаксиса" и т. п.

[159] 1824, № 15. подпись I. В полемику вступили также "Дамский журнал", "Литературные прибавления к "Русскому инвалиду", "Северный архив", "Северная пчела".

[160] "Мнемозина". 1824, ч. III, стр. 160.

[161] Е. А. Баратынский. Полн. собр. соч. в двух томах, т. 2. СПб. изд. М. К. Ремезовой, 1894, стр. 288, без даты; по времени выхода III части "Мнемозины" можно датировать не ранее ноября 1824 г.

[162] Из письма от 12 февраля 1825 г. К. Ф. Рылеев. Полн. собр. соч. М.-Л., 1934, стр. 483.

[163] Из письма от 26 июля 1824 г. Остафьевский архив, т, III. стр. 62.

[164] Сейчас этот черновой набросок носит название "О прозе".

[165] "Мнемозина", 1824, ч. II, стр. 32.

166 Имеется в виду подробный черновой конспект замечаний Пушкина на обе статьи Кюхельбекера во II и III частях "Мнемозины" (1824)

[167] "Сын отечества". 1825, № 22. стр. 145-154.

[168] Из письма к Л. С. Пушкину от 14 марта 1825 г.

[169] О возможной принадлежности этого стихотворения Пушкину см. Д. Благой. Неизвестный экспромт Пушкина "Временник Пушкинской комиссии" вып. 2. М.-Л.. 1936, стр. 12-16

[170] Из предисловия к "Смерти Байрона". Кюхельбекер. I, 200.

[171] В последней редакции "Богдана Хмельницкого" эта строка была Рылеевым исправлена, возможно, под влиянием критики Пушкина на "Куда украдкой проникал" (см. К. Ф. Рылеев. Полн. собр. стихотворений. Ред. и прим. Ю. Г. Оксмана. Л., 1934, стр. 425).

[172] Цитата дается по изданию: А. С. Пушкин. Собр. соч. в десяти томах, т. 6, М., Гослитиздат, 1962, стр. 269. где впервые дан правильный текст.

[173] Заметка датируется 1836 годом. Ср. текст: Пушкин. 12, 93, 377.

[174] Точная дата - 13 мая 1823 г.