"Александр Яковлевич Винник. Охота за невидимками " - читать интересную книгу автора

обязанностей, возложенных на нас государством, - сказал Бахбах и выложил
перед Терри пачку фотографий, которые запечатлели его во время ночной
встречи с Марин Беллоу.
Снимки отразили все, что произошло в течение часа с лишним, пока Терри
был в комнате Беллоу. Часть фотографий была безобидной: Терри подправляет
подушку, на которой видна голова Марин, подает ей флакон с лекарством... Но
вот другие: он расстегивает ей блузку... Вот она сидит на тахте, ноги ее
обнажены куда больше, чем это показывают на своих обложках даже самые
легкомысленные журналы, и у Терри взгляд, не оставляющий сомнения в том,
что его привлекает. Потом поцелуй, который Марин навязала Терри. Наконец
один из снимков весьма удачно выразил стремление показать близость Терри к
Марин, когда он укладывает ее на тахту, хотя известно, при каких
обстоятельствах все это произошло.
- Что вы скажете? - спросил Бахбах.
Терри стоял перед ним бледный, растерянный.
- Подлецы! - сказал он. - Теперь я понимаю, зачем понадобилась вся эта
комедия.
- Но поймет ли это ваша невеста? - хладнокровно заметил Бахбах.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
А что поделывает все это время старик Харви, которого мы оставили в
состоянии, весьма далеком от того, что принято называть трезвым. Можно себе
представить, как он выглядел на другой день утром, когда явился в мясную
лавку на 42-й улице, где встретился за прилавком со своим другом Рувом
Остриг.
Пожелав своему напарнику доброго утра, Рув пожаловался на головную
боль, оговорившись, однако, что не винит Харви за обильное угощение.
- Я понимаю, что ты от души угощал. И я был бы самой последней
скотиной, если бы стал тебе выговаривать. Но голова у меня, честно скажу,
не лучше, чем у того старого быка, мясо которого мы с таким трудом сбыли на
прошлой неделе.
Харви тоже пожаловался на головную боль. Тогда Рув взглядом указал ему
на бокал с джином, приготовленный под прилавком.
- Выпьем, пока никого нет, - предложил он.
- Ты настоящий друг! - обрадовался Харви и, не медля, опрокинул рюмку
похмеляющего.
Выпитое привело его в экстаз, он стал распространяться в дружеских
чувствах к Руву. Последний в свою очередь с восхищением говорил о дочери
Харви и приятном молодом человеке, с которым встретился за столом.
Харви, расчувствовавшись, подробно поведал другу историю отношений
между дочерью и голодранцем, оказавшимся богатым человеком, сбивчиво
пытался рассказать о чудесах, услышанных от Терри Брусса, и тщетно старался
вспомнить, как называются токи, о которых говорил ученый.
Рув внимательно слушал, хотя не это его интересовало, все это он
слышал из первых уст и настолько точно изложил в своем донесении в БИП, что
Бахбах удивленно воскликнул:
- Трудно поверить, что человек, не причастный к медицине и физике,
способен запомнить такое.
- Память, господин Бахбах, - скромно промолвил Рув.
У него действительно была феноменальная память, и это еще одно чудо,
если не сказать причуда природы.