"Анатолий Виноградов. Черный консул [И]" - читать интересную книгу автора

- Надеюсь, что нет, - крикнул Шатобриан, ударяя хлыстом по лицу
взбешенной женщины.



8. САНТОНАКС

Под этим благостным небом, под вечным солнцем
и пленительными эфирами Гаити во всех садах и
плантациях дарит человеку голубые и розовые цветы
алоэ, ваниль, кофейное дерево, пряности, хлопок,
и огромные сахарные тростники покрывают остров.
Юнивер Питтореск.

Терпение - это самое редкое растение, оно
произрастает далеко не в каждом саду.
Английская поговорка.

Пьер Леон Модюи, один из полковников, вскоре генералов, находившихся в
распоряжении губернатора Сан-Доминго Перонье, был по существу человеком,
лишенным какой бы то ни было злобы, однако к полному отсутствию
собственной моральной физиономии он присоединял полное неумение
разбираться в людях. Если бы генерал Модюи имел возможность слышать слова
Робеспьера о том, что он является "организатором колониальной Вандеи", то
был бы немало огорчен: он всегда считал себя просвещенным человеком, был
почитателем Вольтера и Руссо, и однажды за дружбу с Дювалем Дюпременилем,
бастильским узником, который не испугался противодействовать королевским
министрам, Модюи был волею короля удален из Парижа. Это положило начало
тому изменению взглядов, которое кончилось полной ломкой всех воззрений
Модюи. Он подал прошение на королевское имя, в котором, распинаясь в
верноподданических чувствах, коленопреклоненно просил короля вернуть ему
право пребывания в Париже. Это право он получил на короткий срок. Он
стремился поддержать связь с депутатами Национального собрания, но, не
получив доверия ни там, ни здесь, провалившись вместе с провалом
королевского проекта о постройке новых четырнадцати военных судов, он
принужден был искать себе убежище в первой попавшейся должности и уехал,
получив военное назначение на остров Гаити. По его предположению, это
могло доставить ему почетное положение, большие деньги, и вдруг оказалось,
что возможно еще одно приобретение - военная слава.
Супруга господина Модюи писала в Париж:

"Когда европейцы пришли на острова, там царила природа во всем диком
величии своей роскоши. С гребней гор спускались перевитые ползучими
лианами беспредельные леса, соединявшиеся с саваннами и тянувшиеся,
подобно длинным прядям волос, до моря. Задерживавшиеся над вершинами этих
лесов облака постоянно сообщали им влажность, которую любят сочные
растения этого климата, а с большей еще высоты к ним лились потоки
солнечных лучей. Таким образом, питаемые всеми испарениями океана и всем
тропическим жаром, острова стали добычей обильной растительности, которая,
не останавливаемая зимними морозами, заглушала и пожирала сама себя, для