"Анатолий Корнелиевич Виноградов. Повесть о братьях Тургеневых " - читать интересную книгу автора

- Очень учено, но совершенно неуместно, - сказал Мерзляков.
Все это вспомнил Александр Тургенев утром пятого ноября, когда выпал
снег и по Моховой потянулись обозы на полозьях вместо колес. Сразу наступила
необычайная мягкость погоды. Мальчикам дышалось легко и вольно. Но
захотелось побегать на лыжах, спуститься на широкую Волгу по заячьим и
лисьим следам мимо тенистых садов, запушенных теперь хлопьями снега,
хрустящего под полозьями чужих, незнакомых, не московских саней.
Как бы в ответ на эти мысли Александра Андрей вскинулся на кровати и
воскликнул:

Ах, что сравнится, что тешит взор,
С прелестной далью волжских гор.

При этом возгласе проснулись Николай и Сережа.
- Ты что - Тургеневку вспоминаешь? - спросил Николай.
Сережа потягивался, скидывал одеяло, бормотал что-то невнятное и
плакал. Андрей, как старший, подошел к нему, потрогал лоб и сказал:
- Сережка все еще болен. Я думал, что у него скоро пройдет. Вероятно, у
него то самое, что нынешние доктора называют очень смешным названием грипп.
Знаете ли, что такое грипп? Ведь это просто морщенье - смотрите, как Сережка
морщится.
Сережа, облизывая языком горячие губы, умоляюще поднимал на братьев
почти невидящие, мутные детские зрачки и, ничего не говоря, метался в
постели. Вошел Тоблер, пощупал лоб Сережи и сказал:
- Однако надо вызвать доктора.

Глава седьмая

Десятого марта 1801 года в Летнем саду гуляло яркое солнце, гуляло по
дорожкам, по деревьям, по статуям. Была настоящая, восхитительная
петербургская весна. Два офицера встретились на тропинке. Один попытался не
узнать другого, но тот, кого хотели не узнать, дружески обнял своего
знакомца за талию и, держа за темляк большого драгунского палаша, спросил:
- А ну-ка, суворовский адъютант, расскажи-ка, как там живут за Альпами?
- А, здравствуй, - ответил пойманный.
- Здравствуй, а с дорожки хотел свернуть. Я ведь видел, как метнул
глазами в мою сторону и быстро - налево.
- Совсем нет. Однако что ж ты хочешь спросить?
- Да вот то самое, что спросил.
- За Альпами... Ну, шли мы против разбойника Бонапарта спасать Италию
от французской революции. Ну, все остальное ты и без того знаешь из газет и
журналов.
- Послушай, дорогой офицер, ты прекрасно знаешь сам, что император
Павел Петрович никаких газет и журналов не пропускает из-за границы. Ты
хорошо знаешь, что нам связаться с мыслящей Европой невозможно. Ты все наши
повадки знаешь, и уж, если на то пошло, скажу тебе прямо, что император
Павел Петрович повинен в смерти и моей супруги. Две недели тому назад на
Галерной вышла она, больная, из экипажа при встрече с императорской каретой,
как по нонешнему регламенту полагается для реверансу проезжающей царской
фамилии. А сам знаешь, какой на Галерной реверанс: ручьи от самого памятника