"Моисей Винокур. Голаны" - читать интересную книгу автора

не дал увести себя на простреленные перехлесты дорог войны Судного дня.
Давай, Ципуля, посчитаем вместе. Хочешь? Ну, поехали.
Сто, сто десять километров до Эль-Ариш. Это два часа. Дорога, конечно,
не блеск, но без подъемов. Колеса сегодня не заблядуют. Нет, нет, сладкая. Я
конечно сегодня уебся до отрыжки. Но об этом тебе лучше не знать.
Если бы мудаки-киношники порешили снимать фильмы ужасов не только в
Шотландии, где и ужасов-то нет, окромя старух-фальшивоминетчиц со вставными
зубами вампирш, Мотька бы им подсказал сцену: "Полуденный жар Синая,
фиолетовый горизонт вкруговую, в распласт без кустика и травинки, пузыри
кипящего асфальта, лопающиеся со звоном, груженый трейлер высоко
поддомкрачен сбоку и похож на гигантского пса, что решил поссать и задрал
заднюю лапу, лохмотья жженой резины, стекающие с ободьев колес, и
фаллическая фигура шоферюги, торчащая отчаяньем, и одуревший от голода шакал
увяз лапами в смоле в двух шагах от тебя и просит на идиш: "Бройд".
- Только не сегодня! - попросил Мотька и вернулся к расчетам.
От Эль-Ариш до Рафияха - сорок километров, но на них можно угробить
часа полтора...
- Почему? - спросила наивная Ципи.
- Объясняю, - сказал Мотька. - Десять минут на осмотр колес и крепеж
танка - раз. Дорога в Рафиях на сплошных поворотах и колдоебинах - два.
Встречный транспорт - три. И я так замудохался за неделю, что тебе,
Кузюнька, лучше об этом не знать.
- Да, - сказала покладистая Ципора. - Женщине лучше об этом не знать.
- Выходит, на полном скаку мы навалим в Рафиях через четыре часа.
Поспеем к обеду, и это очень плохо, Кузюня. Это может сорвать все наши
планы. Механик-водитель, конечно, жрет, и это его священное право. А пожрав,
будет пить кофе и тянуть резину пока не лопнет. Срочная служба... Но считай,
что уболтали. Теперь дежурный офицер. Где его искать? Притырился у
солдатки-давалки и гоняет сиесту. Ну и пусть гоняет.

* * *

- Все будет о'кей, Птичка! - заверил Мотька супругу и, поднимая пыль
дымовой завесой, развернулся против земляной насыпи - рампы танкодрома в
Рафияхе. Колеса не подвели, а уж я не сломаюсь - не пацан.
Теперь он катил платформу под прямым углом к брустверу. Без
направляющего так угадать надо, чтобы просвет рампы не превышал полутора
метров. Там "сандали" разгрузочные сбросить, цепи крепежа отпустить, ратчеры
в ящик грузника спрятать, а то забудешь по запарке, и внимательно
осмотреться. Нет ни души на танкодроме. Жрут и кейфуют бронетанковые силы.
- Кейфуйте! - не возражает Мотька, и с грузника, перекосоебившись и,
конечно же, ногами вперед в водительский люк - шмыг.
В темной дыре копчиком обо что-то - хуяк! Пропадлючие танки Советов!
Монголоиды!
Потерпи, Мотенька. Потерпи. Перемелится - мука будет...
Теперь разберись, что к чему. Как Марьян говорит: "Поимей мозгов на
голове".
Тумблер, правый крайний на панели, вверх - ап!
Замкнулась цепь электроподачи. Заиграли стрелки-часики.
Рычаг коробки скоростей в нейтралку - бенц!