"Брайан М.Випруд. Таксидермист " - читать интересную книгу автора

надбавкой, не меньше.
- Еще бы. Поможешь?
- Конечно.
Минут через сорок мы загрузили в трейлер медведя-барибала на дыбах -
загрузили лежа: на спине на пенопластовой постели и под одеялом, будто
укрытого на ночь. В одной постели с мишкой оказался целый злющий кабан. В
природе кабаны охотятся на змей, так что я всегда привожу и чучело змеи,
чтобы сунуть кабану в пасть - это без доплаты. На заднем сиденье "линкольна"
лежали упакованные в одеяла голова козла, барракуда, спаренная белка и
настенный фазан.
Энджи отряхнула с рубашки пух от одеял.
- Готов. Через часок вернешься?
- Нет. Я ему помешаю. - К нам неторопливо шагал человек в твиде.
Меня будто слегка оглоушило. Ну знаете, слегка - как если бы я в грозу
стоял на шпиле замка со стальным прутом в руке. Слов у меня не нашлось, так
что твидовый обернулся к Энджи.
- Привет. - И протянул руку. - Звать меня Николас. Николас... - Он
бросил на меня хитрый взгляд. - ...Палинич. Мы с Гартом старые знакомые.
Друзья детства.
Энджи мое потрясение заметила, но протянутую руку любезно пожала.
- Здравствуйте. Я Энджи. Вам придется извинить Гарта, он как раз
уезжает...
- А ты все с дохлыми зверюшками. - Палинич окинул взглядом заднее
сиденье машины, и встретившись глазами со мной, покивал. - Ты никогда не был
особым говоруном, а, Гарт?
- Привет, Ник, - наконец выдавил я. - Где ты был?
- Не хочу тебя задерживать, Гарт. Ты куда-то направляешься? Почему бы
мне с тобой не поехать? Поболтаем заодно.
- А, ну да. - Я ответил на пристальный взгляд Энджи быстрым своим и
подмигнул, давая понять, что все нормально. - Едем.
- Отлично. - Николас помедлил у пассажирской двери, любуясь
"линкольном". - Все ездишь на старой отцовской машине. - Он улыбнулся мне
одной из своих широких вкрадчивых улыбок. - Он бы гордился.
И мой младший брат сел в машину, хлопнул дверцей - и мы покатили в
сторону Вестсайдского шоссе.

Глава 5

И как мой брат, и как личность Николас всегда таил какие-то свои
мотивы, вынашивал тайные замыслы, и считал, что он умнее всех. Он был
обаятельным сорванцом, укомплектованным россыпью веснушек и чертами
деревенского мальчишки. Теперь же он выглядел чуточку слишком гладким - во
вред себе, а выдавали его разве что короткие и зализанные темные волосы,
небольшие залысины, да мешки, что уже набухали под глазами.
Такой инкарнации Николаса я еще не видал. Твид казался неуместным, но,
может, в том и состояла задумка. Я не слышал о нем больше пятнадцати лет, а
видел последний раз перед тем, как Николас вступил, представьте себе, в
Корпус мира.* Это случилось вскоре после отцовских похорон. Папа был
профессиональный коллекционер бабочек и умер в итоге от эмфиземы и
сердечного приступа, вызванного закупоркой сосуда, когда гонялся за