"Георгий Вирен. Путь единорога" - читать интересную книгу автора

пойдет!
- Самогонку, что ли, гнать? - наконец понял Матвей.
- Для общего блага, - торжественно сказал дядя Коля.
- Не-е, дядя Коля, ты меня в такие истории не втравляй.
- От-т чудак-человек! Да кто ж в нашей глухомани нюхать будет! У нас
участкового, когда надо, не дозовешься, а чтоб он сам прибыл - я такого за
тридцать лет не помню.
- Да зачем тебе самогон?
- Говорю ведь - восемьдесят шесть рублев! По нынешним временам это ж
не деньги, а один намек.
- Дядь Коля, тебе восьмой десяток, пора и бросить пить-то.
- Бро-осить? - возмутился старик. - Да с чем я останусь тогда?
- То есть?
- Вот тебе и то есть До моих лет доживешь - тогда поймешь. Мне жизни
осталось - может, год, может, три, а макет, и до субботы не дотяну. Это ж
понимать надо! Ты-то мужик молодой, тебе еще бабу подавай, а я? Мне чего
ждать, каких таких радостей? А как выпью - так я сам себе хозяин. Захочу -
и будет мне двадцать. Думаешь, чего пою-то, чего играю ночь-заполночь? Это
ж я дружков своих созываю. Иду по улице, будто в двадцать седьмом году, и
жду - сейчас вот оттуда Митька Савелов выскочит, а с того проулка - Петька
да Гришка Ковалевы - и уж на всю ночь гульба! У околицы уже девчата
хороводятся, Сенька-гармонист с тальяночкой своей...
Дядя Коля вдруг замолчал, и Матвей увидел, как перед счастливыми его
глазами побежали, побежали живые картинки - и лица, и слова, и песни, и
еще много другого, уже ставшего небылицей, пылью, уже развеянного временем
и только малыми песчинками застрявшего в памяти старика. "А почему,
собственно, малыми?" - спросил себя Матвей. Старик сохранил все, и нужен
только легкий толчок, чтобы всплыло оно нерушимым и живым.
А старик сгорбился, ушел в память, и вдруг Матвей увидел на его щеке
медленную тягучую слезу.
"Ну что тут сделаешь, придется с утра начинать", - вздохнул
малопьющий Матвей и полез искать бутылку.
Оба быстро опьянели. Дядя Коля обнимал Матвея, тыкаясь в бороду, а
тот, фальшивя, терзал гитарные струны и печальным речитативом тянул одну
из песен, услышанных от Милы:

И в Коломенском осень...
Подобны бесплодным колосьям
Завитушки барокко, стремясь перейти в рококо.
Мы на них поглядим, ни о чем объясненья не спросим.
Экспонат невредим, уцелеть удалось им.
Это так одиноко, и так это все далеко.
Этих злаков не косим...

- Нет! - кричал дядя Коля. - Это не наша песня! Она не зовет! Давай
нашу:

Мы рождены, чтоб сказку сделать пылью,
Преодолеть пространство и простор!..