"Райдо Витич. О чем поет ночная птица" - читать интересную книгу автора

отжаться - тем более. НВП - двойка на тройке. Из десяти выстрелов один в
мишень с краю ложил, остальные постоянно в "молоко". Подраться? Ну, что вы!
Это ж моветон по фейсам стучать! По клавишам - пожалуйста. Во, воспитание!
Но что это значит сейчас?
А ни черта!
За те, почти восемь лет, что они не виделись, каждый из них изменился.
И кто как жил, чем дышал - вопрос.
Но с другой стороны, если старым друзьям не верить, кому вообще тогда
верить в этом дерьме?
И потом, признался же сам, никто за язык его не тянул, что дядя тот
самый Дагаев, что в горле "федералов", как кость сидит. Мог промолчать,
отнекаться. Мало ли Дагаевых?
Нет, честно сказал, как раньше.
- Не изменился ты, - улыбнулся Рус примиряющее.
- Не правда, Руслан, мы все изменились. А эта война? Смотрю и душу
выворачивает. Ведь мы вместе были, всегда вместе. А тут... Свобода! Всем
глаза и разум застила. Еще деньги. Деньги. Власть. Скажи, как это
получилось? Когда крен в головах пошел?
- Меня спрашиваешь? - затушил окурок о камень. Поднялся. - Меня каждый
день об этом спрашивали, а потом устали. Ладно, пошел я, может, еще
встретимся. И не дай Бог, как враги, - предостерегающе прищурился на
мужчину.
- Я всегда другом тебе был, ты мне, как брат. В этом ничего не
изменилось и не изменится. Кольку Васнецова помнишь?
- "Ваську"? Чего вдруг вспомнил?
- Он меня тогда чуть насмерть не забил, а ты спас. И сейчас спас. Я
такое не забываю.
Хорошие слова, а взгляд - нет. Не Арслана, не щенка - интеллигента -
матерого хищника.
Но следующие слова неприятное впечатление размыли, настороженность
стерли.
- Я знаю, что вы снайпера ищете. Я найду его тебе, брат.
Рус плечо ему сжал и на подбитую бровь кивнул:
- Фейс береги, а то пока ловишь, тебя поймают.
- Я серьезно, Рус. Вашим слова не скажут, а своим сболтнуть могут. Я
услышу.
Мужчина прищурился: помощь не помешает. Больше тридцати ребят уже
легло. Куда годно?
- Если по дружбе шепнешь, не откажусь.
- Как тебя найти?
- Лейтенант Зеленин. Адрес точный, - и потопал вниз, к своим бойцам.
И не выдержал, как не хотел казаться сильным, гордым, сдержанным -
обернулся и улыбнулся старому товарищу. И тот в ответ:
- Береги себя.
- И ты. Девки нынче жизни стоить могут.
- Эта стоит, - улыбнулся смущенно.
Мелочь, а тепло на душе. Если кто-то в этом дерьме еще любить способен,
значит не зря ребята здесь ложатся, значит, есть еще за что воевать, кроме
гребанной нефти...