"Виктор Виткович, Григорий Ягдфельд. Сказка о малярной кисти " - читать интересную книгу автора

вместе с улицей будет стёрта хоть одна дама пик. - Большой Ушан удалился в
глубокой задумчивости.
Причина этой задумчивости была совсем не тайна кисти. Большой Ушан был
убеждён: тайна кисти будет разгадана! А задумался он вот над чем: собирать
ли, обходя квартиры, одни только карты дамы пик, а может быть, брать ещё
флаконы духов "Пиковая дама" и ноты "Пиковой дамы" - оперы? Или это наивно?

18.

Абракадабр перевернул Федю и разрезал верёвки.
- На, - сказал он и протянул мальчику кисть. Федя недоверчиво поглядел
на него, затем выхватил кисть и лихорадочно зашептал:
- Кисть, а кисть, хочу пистолет и саблю!
Абракадабр мрачно усмехнулся:
- Ты всё слышал?
Федя гордо молчал.
- ...Если ты через тридцать минут не оживишь кисть и не принесёшь её
сюда, я сотру Люську!
Выпустив Федю, Абракадабр закрыл чулан. И Федя со всех ног кинулся из
мастерской.
Обеденный перерыв ещё не кончился. На железных лесах не было ремонтных
рабочих; люльки маляров висели неподвижно над самой землёй, и на катке
высокое круглое сиденье под полосатым зонтиком пустовало.
Федя искал маляра повсюду: в парикмахерской, заглядывая в лицо каждому
намыленному клиенту; в сосисочной, где ели, стоя за мраморными столиками; и,
от отчаяния, даже в мастерской, над которой висела вывеска "Выведение
пятен", хотя каждому ясно, что маляру выводить пятна со своей спецовки
совсем ни к чему.
И каждый раз, когда Федя выбегал на улицу, его подстёгивали,
подхлёстывали, подгоняли прыгающие стрелки больших электрических часов,
висевших на углу. Федя знал: волшебник выполнит свою угрозу. Вот почему Федя
так спешил.
Прохожие оглядывались на странного мальчика, бежавшего по улице и
бормотавшего бессвязные слова: "Кисть... . Люся.. . Абракадабр.. ."
"А вдруг, - подумал Федя, останавливаясь, - маляр уже пообедал, залез
ко мне через окно и ждёт меня?"
Задыхаясь, он помчался домой. В комнате маляра не было. Зато на полу,
на столе, на диване грудой лежало всё то богатство, которое волшебной кистью
они с Мишкой.
- Катя! - закричал вне себя от волнения Федя и ворвался в столовую.
- Тише, - сказала Катя. - Разве ты. не видишь, что я учу географию?
- Катя! - сказал Федя, задыхаясь. - Поклянись мне жизнью папы, мамы,
нет, поклянись жизнью твоей Серафимы Алексеевны, что ты не выдашь страшную
тайну, которую я тебе сейчас скажу...
- Во-первых, - сказала Катя, - я не буду клясться никакими клятвами,
потому что это нехорошо. Во-вторых, я не буду слушать никаких тайн, пока не
выучу Африку. А в-третьих, если хочешь знать, уходи отсюда и не мешай!
Если бы даже было "в-четвертых", Федя не услышал бы: он уже бежал вниз
по лестнице. Выскочив на улицу, мальчик увидал, как в ворота въезжает
новенькая "Чайка" Ромашкина.