"Габриэль Витткоп. Смерть С." - читать интересную книгу автора

Габриэль Витткоп

Смерть С.

Поскольку вещь никогда не есть то, чем она является, С. умрет в палате
больницы св. Георгия в Бомбее, городе без души.
С. Его настоящее имя - имя анабаптиста, пахнущее насилием,
средневековьем, святостью, оно, как и многие имена, - портрет, накладная
картинка. Произнесем: С., даже если настоящее имя, имя анабаптиста,
напоминает выпущенный из пращи камень, крик в соборе, дерзкий вызов, эхо
которого умирает на тех берегах, где нет ничего средневекового и ничего
святого.
Должным образом стилизованная монограмма могла бы представлять собой
кольцо, пересеченное вертикальной чертой, - наивный образ расколотого мира,
шизофрении.
Смерть С. Пусть остроумцы, если только им придет в голову об этом
задуматься, скажут: он родился на одном острове и умирает на другом - в
Бомбее.
С. Всегда обращенный к сладострастию и смерти, ибо он всегда знал свой
день и час. Англичанин, с начинающейся одутловатостью, в пьяном виде
становился буйным, зарывал свое сокровище под корнем лунарии, торопился
жить, чтобы наверстать плотностью жизни ее длину. С., клеточная масса, сто
квадриллионов клеток, сто квадриллионов миров.
С., хаос. Смятенная жизнь, смятенная смерть. Но история С. сама по себе
не важна, есть лишь С. перед лицом своей смерти, участник собственной
смерти, смерти, которая случайно стала его смертью, порогом, переходом,
отплытием.

...Ваше письмо заставляет меня предполагать, что Вы еще не знаете
печальной новости. Наш друг скончался в прошлом месяце в Бомбее вследствие
уличного нападения...
С-кончался. У-ступил. От-правился. Decessus.[1] Правда и то, что у С.
будет множество кончин, дополнительных и второстепенных смертей, собравшихся
вокруг его главной кончины - именно при помощи этого слова сообщают о
случившемся тем, кто остался. Кончина: слово заслуживает более пристального
рассмотрения, на полпути между лицемерием словаря и своим глубоким смыслом.
Естественная смерть словарей и учебников, но иногда - и тут рука замыкает
уста - насильственный захват, бегство, беспорядок перед долгим путешествием.
Отплытие С., пьеса во многих актах и сценах, от первого вздоха до
предсмертной икоты.
Насильственное удаление, но вместе с тем и тайный отказ от бытия.
С. не типичен, он - особенный, даже если рассказ о нем обезличен той
всеобщностью, которую несет в себе смерть - thou know'st'tis common; all
that lives must die, passing through nature to eternity.[2] Пожалуй, его
история - это рассказ о человеке, смерть которого описывается настолько
совершенно, что это описание достойно множества тропинок, проложенных
воображением.
Если оказывается, что все возможно, даже с учетом неизбежных
ограничений, присущих человеческой природе, то каждый отдельно взятый
принцип логического рассуждения, основанный на отбрасывании невозможного, в