"Ю.Визбор. Альтернатива вершины Ключ." - читать интересную книгу автора

одну смену в альплагере. Сохли по нему девушки из всех
климатических районов страны, однако по-человечески Садыков,
конечно, влюбиться не мог - влюбился в замужнюю, да еще муж у
нее кандидат наук. Хоть и был Володя к тому времени уже
бригадиром, и с квартирой был, и с деньгами, и по всем статьям
хорош, даже стихи сочинял, что представлялось вообще верхом
всего, не мог он перешибить этого яйцеголового кандидатишку, с
ума сходил по своей не слишком-то огневой Марине, да и не
любила она его по-настоящему, так, для баловства любовь ей эта,
для поддержания формы, как бег трусцой. Чтобы выяснить все это,
понадобилось много времени, много. Садыков и мастера "закрыл",
и на два семитысячника сходил - на Корженеву" и Победу", и
такие девицы в альплагерях под окном его инструкторской на
холодном ветру стояли, накинув на гимнастические плечи мягкую
пуховку, что синеглазый архитектор Саша Цыплаков сквозь зубы
восхищался: "Плевать в мои карие очи!" Саша, гибкий как
ящерица, в команде Садыкова "закрывал" скалы, сам капитан с
Русланом Алимжановым - лед и снег. Четвертыми в команде ходили
разные, не все удерживались у Садыкова, не все. Так, на первый
взгляд вроде капитан как капитан - высоченный красавец с
руками, которые не грех бы назвать "шатуны". В альпинизме таких
немало. Пьянку преследовал - так это и таких много, не
терпящих, не он один. И внизу, в лагере, вроде человек. Но на
горе - зверь зверем, педант, придира; чуть что ему не так
-желваками играет, и огонь желтый в глазах возгорается. И чтобы
у него перед выходом все точили кошки как сумасшедшие; и чтобы
без подстраховки никто не перестегивался; и чтобы команды на
стене подавались не как душа велит, а как положено; и чтобы
крюк забивался до серебряного звона и пения (потом замыкающий
шепотком каждый крюк материт, выбивая его из скалы). И никаких
галош, никаких бросков "на хапок" через лавиноопасные кулуары и
никаких обсуждений его приказов. Да кто же это выдержит? Зверь,
чистый зверь! Нет, ты лучше обругай, крикни, а не смотри таким
взглядом, от которого кожа гусиными пупырышками покрывается! А
на равнине, в лагере, честное слово, нормальный, даже приятный
парень. Только все время говорит: "Я никого не хочу хоронить".
Как будто он один печется о технике безопасности, а другие
вроде дурачки-простофили и у них народ с горы пачками
валится. Смех и только на этого Садыкова!

В тот самый год, когда Сеня Чертынский, известный смельчак,
слез со своей командой с северной стены пика Свободная Корея
(иной раз за день страшнейшей работы проходили по 50 метров,
четыре сидячие ночевки было, две - в гамаках на отвесах; Толик
Британижский так оголодал, что уже в лагере приволок ящик
обмазанных тавотом консервных банок, бросил его под койку и
даже по ночам рубал, открывая банки финским ножом, чавкал в
темноте), - так вот в тот год, когда Сеня со своей командой
третий день подряд "отдыхал" после этого восхождения, после
невиданной победы, встретил он, говорят, Садыкова, как всегда