"Георгий Владимов. Все мы достойны большего" - читать интересную книгу автора

рассвете, чтобы не доставлять радости соседям, но ворота были еще закрыты, и
он стоял в глубоком колодце двора, задрав голову, глядя на ее распахнутое
по-летнему окно на третьем этаже, страстно желая, чтоб она выглянула. Она
выглянула, смеющаяся и сонная, и бросила ему кусок булки, сказав беззвучно,
преувеличенно растягивая губы: "Чтобы ты не умер с голоду, бедненький..." Он
послал ей воздушный поцелуй и полез на ворота с булкой в зубах. Он был
счастлив тогда, и дворники на него не свистели. Он вспомнил это и заставил
себя отвести взгляд - туда, где пестрая вереница отлетающих, растягиваясь по
полю, шла под матово-серебристое брюхо лайнера.
- Я живу, как все, - сказал Алеша. - Мне ничего больше не нужно.
- Но ты же бедствуешь! Скажи правду, бедствуешь?
- Ну, это не совсем так. На сигареты хватает. И даже еще остается на
пиво. И лыжи не скоро еще износятся.
- Ты кроме лыж, - спросила она, - и кроме своих дерзновенных замыслов,
еще о чем-нибудь способен задуматься?
- "О чем-нибудь" - это значит, о тебе?
- Хотелось бы, не скрою.
- Да, - сказал он честно. - Мне очень не хватает тебя. Но я не люблю,
когда меня оплакивают.
- И поэтому исчез?
- Ты могла бы меня найти, если бы очень захотела.
- А я не привыкла искать, - сказала она с легким раздражением и
надменно. - Я привыкла, чтобы меня искали.
- Танечка! - тотчас, как в подтверждение, позвали ее от дверей вокзала.
Там стоял Борис. Он что-то жевал и держал кусок двумя пальцами на отлете. -
Не желаешь присоединиться? Обнаружены приличные злаки и совсем не плохая
жидкость. Вас, - обратился он к Алеше, - тоже приглашаем. Хотя вы на лыжах.
Это "хотя" неуловимо отменяло приглашение.
- Собутыльничайте одни, - сказала она.
- Не слышу!
Она слегка нахмурилась и сказала с нажимом в голосе:
- Я побуду здесь!
Он согласно кивнул и ушел.
- Я звонила в наш институт, - сказала она, помолчав. - Петровский мне
сообщил, что ты сменил кафедру на заочную, будто бы подрабатываешь на
заводе. Зачем ты это сделал, Алешка? Тебе же было там неплохо и не так много
времени отнимало.
- Что еще сказал Петровский? - спросил Алеша.
- Что он сомневается, вытянешь ли ты кандидатскую. А ведь это
последний, кто в тебя верил.
- Не совсем точно, - сказал Алеша. - Последний - это я.
- А я? - спросила она. - Но это же все равно, что верить в
сумасшедшего. Надеюсь, ты все-таки не порвешь совсем с аспирантурой?
- Аспирантура - Бог с ней. Тем более заочная. Но в полном вакууме жить
нельзя, это ты верно, старуха...
- Почему же ты все бросил?
- Я ничего не бросал, - сказал он устало, глядя, как разгоняются винты
самолета. - Я ни одного своего корабля не сжег, я к ним вернусь. Но не
сейчас. Придет время.
Турбины лайнера взвыли со свистом, стронули его с места, и,