"Леонид Владовец. Призраки бездонного озера" - читать интересную книгу автора

Женька, конечно, порадовался возможности еще раз поработать веслами, но
все-таки никак не отвлекся от мыслей о том, почему папа так сильно
волновался из-за упавшего дерева и почему он даже сейчас не успокоился.
Конечно, голос у папы звучал бодро, но Женька уже научился различать, когда
человек действительно весел и беззаботен, а когда просто прикидывается. Нет,
папа и сейчас продолжал из-за чего-то волноваться, хотя никаких видимых
причин для этого уже вроде бы не было.
Течения в этом месте не наблюдалось, и Женька довольно быстро подгреб к
пляжу. Папа, не дождавшись, когда лодка коснется песка, вылез за борт, снял
с кормы мотор, бачок с бензином и сказал:
- Вытягивай лодку на песок, выкладывай вещи и жди меня!
А сам с мотором и бачком пошел куда-то влево. Женька посмотрел в ту
сторону. Там, на обрыве, в промежутке между кустами, виднелась ступенчатая
тропинка, укрепленная дощечками и плетенками из ивовых прутьев. Папа
поднялся на обрыв, а Женька в это время выгрузил на берег папин рюкзак с
притороченными удочками, ведро с продуктами и палатку в чехле. Вообще-то,
попробовав на вес все эти вещи, он про себя прикинул, что запросто мог бы
навьючить на себя рюкзак, взять в одну руку ведро, в другую - чехол с
палаткой. Не так уж много все это весило. Наверно, он сумел бы дотащить
такой груз до лестницы и даже подняться с ним наверх, тем более что
тропка-лесенка была не очень крутая. Но раз папа сказал: "Жди!", значит,
надо ждать и не оставлять лодку без присмотра. Как-никак Женька хорошо
понимал, что если лодку как-то невзначай унесет, то им с папой будет очень
трудно отсюда выбраться. Конечно, этот остров не в океане стоит, но
все-таки...
Папа вернулся быстро, минут через пять, надел за спину рюкзак с
удочками, подцепил левой рукой лодку за круглый надувной борт, правой взял
оба весла и понес наверх.
- Остальное забери! - велел он Женьке, и тот ухватился за палатку и
ведро.
Вообще-то тащить их оказалось намного труднее, чем предполагал Женька,
особенно по тропке-лестнице, но он видел, что папин груз тяжелее, и
вытерпел, дотащил. Наверху, за кустами, в окружении нескольких
деревьев-великанов обнаружилась небольшая, поросшая невысокой травой
полянка, посреди которой чернело старое кострище с двумя рогульками.
- Ну вот, это наше место, - сказал папа, укладывая лодку на траву в
стороне от кострища.
-Сейчас поставим палатку, разожжем костер, сделаем себе на обед шашлык,
а потом начнем к вечерней зорьке готовиться. Надо думать, на ужин у нас уха
будет!
Вроде бы он все это спокойно говорил, без всяких нервных ноток в
голосе. И все-таки что-то в его облике показывало: нет, он вовсе не спокоен,
и даже чего-то побаивается. Даже не побаивается, а просто боится.
Папа? Боится?! По Женькиному разумению, папа ничего и никого, кроме
мамы, не боялся. Это он не испугался приблудного ротвейлера, который на весь
двор страху нагнал, потому что крепко цапнул за ногу какого-то подвыпившего
дядьку. И вообще бы мог загрызть, если б папа не подбежал и не оттащил пса,
сцапав за ошейник так, что тот, как ни дрыгался, не сумел его кусануть. И
еще был случай, когда папа, увидев, что чужая машина свалилась с шоссе в
кювет, вылез из-за баранки и побежал помогать незнакомому водителю. Та