"Александр Власенко. Альтаир ("Секреты опытного дрессировщика") " - читать интересную книгу автора

какую-либо проблему точно так же, как и ты, сознание собственной
гениальности начинает ощутимо греть душу. А коли есть за что себя уважать -
это приятно и полезно для здоровья. Третий положительный момент: иногда в
процессе поиска вдруг обнаруживаешь, может, и не самый совершенный, но, по
крайней мере, оригинальный способ научения, который не сейчас, так потом
оказывается в какой-то ситуации не для той, так для другой собаки наиболее
подходящим.
На вечернем занятии подвел я Таира к сквозной лестнице. Понятно, псеныш
на парфорсе и голодный до невозможности. Все чин чином: глажу его, кусочек
мяса показываю, пытаюсь заманить хотя бы на первую ступеньку. А ему кусочка
не надо, он, как только увидел эту лестницу, уже весь скукожился в ожидании
страшного. Что ж, пробую затащить четвероногую дрянь наверх силой. На это
позор своей породы лег, согнувшись в три погибели, поджал лапки и
зажмурился - шага, мол, не сделаю, хоть на месте убивай. Почесал я в
затылке, здравая мысль и появилась. Взял Таира на руки (осторожно взял, а
все равно от брызнувшей струйки не уберегся), поднялся с ним на несколько
ступенек, аккуратно положил на лестнице мордой вниз, успокоил чуток. Ну и
начинаю потихоньку спускаться, рывочками понуждая его идти следом. Понял
внебрачный сын презренного шакала, что оставаться наверху еще страшнее, а
упираться нет почти никакой возможности, и, надсадно скуля, ступенька за
ступенькой сполз вниз. Вот и замечательно! Выказал я ему умеренно-бурно свой
восторг, развернул кругом и - вперед, на штурм препятствия. Но теперь уж,
голубчик, топай-ка ты своими ногами! Вижу, дело пошло. Раз собака знает, как
можно спуститься со снаряда, ее уже не так пугает и подъем. Несколько раз
прошли мы по лестнице вверх и вниз с той стороны, где ступеньки
горизонтальные и широкие, а затем стали учиться карабкаться по "строгому"
трапу с узкими перекладинами вместо ступенек. Конечно, не сразу и не с
великой радостью Таир на него полез. Однако же пара-другая десятков тычков и
пинков оказались весомее его желания орать и брыкаться. Медленно-медленно,
непрерывно распевая жалобные песни и трясясь от ужаса, сначала с моей, когда
мягкой, а когда и жесткой помощью, а потом и самостоятельно Таир стал по
команде преодолевать лестницу, а вслед за тем, таким же порядком, и бум.
С тех пор, если какая собака отказывается в первый раз идти на снаряд,
упирается, то я не трачу понапрасну времени и нервов на втаскивание ее
наверх силой, а поступаю как с Таиром - то есть сначала показываю, как надо
спускаться. Если, конечно, она не относится к разряду неподъемных из-за
своих размеров или злобности.
Где-то день на третий наших мучений приспел черед заняться
апортировкой. Вырезал я из полешка некое подобие гантельки и предлагаю Таиру
с этой штучкой поиграть. Без особой, впрочем, надежды на его согласие.
Ожидания вполне оправдались. Чем дольше я прыгал и извивался перед отрыжкой
эволюции, недостойной имени собаки, чем старательнее вызывал ее на игру, тем
более Таир столбенел и вытаращивал зенки. А от деревяшки, сунутой
непосредственно под нос, он отворачивал морду и тут же начинал пятиться.
Попадись мне этот гнуснявый хотя бы тремя годами позже, он
просто-напросто испытал бы на своей шкуре эффективность немецкого "метода
лаяния от боли", только и всего-то. Ну и стал бы носить хоть деревяшку, хоть
железяку как миленький. Там принцип простой: быстренько объясняешь собачке,
что в промежутке между подачей команды и моментом, когда она ухватит зубами
указанную вещь, воздействия парфорсом будут непрерывными и все более