"Сергей Власов. Жизнь - сражение без остановок" - читать интересную книгу автора

они смешивались, разъединялись, распространялись, группировались и
взаимодействовали друг с другом, и это было осознание и понимание.
Это еще не было разумом, как мы его понимаем, но это уже было мышление
пока еще примитивное, детское, но мышление. И, как и положено ребенку я
начал играть. Я отделял от себя мыслящие элементы, наделял их
способностями и характерами, делал их добрыми и злыми, хитрыми и
коварными, любящими и ненавидящими. Я боролся с ними, побеждал и
проигрывал, уничтожал их и воссоздавал заново, я убеждал их и переубеждал.
Игра продолжалась довольно долго, но наскучила, ведь в конечном итоге это
была игра с самим собой. Было и еще кое-что, заставившее меня сменить
игру. Создавая одно из своих творений, я случайно получил комбинацию полей
и концентраций вызвавшую вспышку света. Это было что-то новое, кроме
свойств поля оно обладало еще и другими не свойственными полям
особенностями. Оно двигалось и вращалось, причем всегда с определенной
скоростью, оно обладало размерами и массой, и из него можно было строить
как из кирпичиков. Я резвился, как только мог. Я создавал из света
частицы, я объединял их в разных количествах, я создавал их из поля и
снова превращал в поле. Я создавал огромные скопления частиц, то разряжая
их почти до невидимости, то уплотняя до такого состояния, что не
выдерживало поле. Эта игра длилась еще дольше, но и она закончилась, я
творил, но не видел и не слышал своих творений. Я играл с пространством и
материей, но не чувствовал их. Я осознавал, что не имею чего-то, что бы
дало мне ощущения. И тут я совершил еще одно открытие. Материя, мной
создаваемая, при определенных условиях само организуется. Появляется
что-то живое, оно еще не может мыслить, но уже может чувствовать. И я
начал познавать чувства. Я не чувствовал сам, но через созданную жизнь
понял, что такое голод и страх, удовольствие и нетерпение. Как это все
было ново и захватывающе. Я быстро научился изменять народившееся живое и
изменяться в нем самому. Я экспериментировал и экспериментировал, создавал
все новые и новые формы и усложнял их, создавая структуры, на основе
которых могло расти и развиваться поле. Я рос и развивался за счет этого
поля и, наконец, создал мозг и организм, способный передавать частицу поля
своим потомкам, и развивать и усложнять это поле по мере роста.
Появился человек разумный. Он еще не был совершенным, когда начал
выходить из подчинения. Он мог создать за свою жизнь поле такой сложности,
что оно могло вместить все накопленные мной знания, но он не стремился к
совершенству. В человеке слишком много осталось от животных породивших
его, и вмешиваться было невозможно. Слишком велико различие в составляющих
нас полях. И если я мог питаться теми знаниями, которые накапливало
информационное поле человека, то передать свои знания я не мог. Постепенно
я научился поддерживать связь с полями людей, чаще одностороннюю, от людей
ко мне, но иногда появлялись индивидуумы способные воспринять частичку
моей информации, и я пользовался этим, чтобы направить развитие туда, куда
мне было нужно. Но вот появился человек способный на общение со мной. Он
постепенно перенял от меня многие знания касающиеся человека, и многое
объяснил мне. Я понял, как заблуждался, поглощая знания накопленные
людьми, и как был жесток, пытаясь переделать их на свой лад. Я понял, что
поле человека можно присоединять к себе, не лишая его индивидуальности. Я
мог включать в себя все многообразие чувств и знаний человека и через эти
знания стал обладать зрением, слухом и всеми чувствами доступными