"Леонид Влодавец. Адская рулетка (Black Box 4)" - читать интересную книгу автора

одно испытание. Минут через пять будешь буянить и требовать, чтоб тебе
закололи еще одну дозу.
- Откуда ты знаешь?
- Вы ж, слава Богу, не первые. Знаем, что проходит от семи до двенадцати
приступов разных недомоганий, которые протекают от десяти до пятнадцати
минут по времени. А вот последний перед тем, как появляется острая
потребность в новой инъекции, обычно длится тридцать-сорок минут.
- А набор недомоганий у каждого свой? - спросила Вика.
- Конечно. Одинаковых людей не бывает, а какие именно клетки и рецепторы
активизируются в период последействия - не предскажешь. Все зависит от
индивидуальных особенностей, У одного будут рези в животе, понос или
рвота, а у другого зубная боль, головокружение или слабость. А у кого-то
все вместе.
- Как у меня, например, - проворчала Вика.
- С ума не надо было сходить. Тебе кто-нибудь приказывал колоться? Сама
полюбила, никто не велел. Мы, между прочим, были в шоке, когда узнали. Тем
более клятвенно уверяла, что берешь одну ампулу. У Чуда-юда теперь к тебе
доверия вполовину меньше.
- Плевать! - бесшабашно ответила Вика. - Зато хоть душу отвела!
- Все ж таки эта хохлушка у тебя крепко прописалась, - констатировала
Зинка. - Ты, конечно, дура, что полезла на чужой носитель.
- Лучше в разведенках числиться?
- Ну и что, подумаешь! Я бы с Мишкой хоть завтра развелась, если б
Чудо-юдо разрешил...
- Потому что надеешься - Димуля к тебе по старой памяти бегать будет? Все,
лафа кончилась, сестричка!
- Завязывайте, бабы! - проорал я и ощутил, что шея начала поворачиваться и
гнуться. Но, как только это произошло, у меня завертелась в голове
знакомая мне золотистая спираль, внешний мир за несколько секунд исчез, но
и каких-либо фантастических картинок типа всяких там виртуальных переходов
и коридоров не возникло. Появилось много раз испытанное ощущение
пограничного состояния, когда кажется, будто вот-вот не то проснешься, не
то помрешь. Так было, например, когда Чудо-юдо вскрыл архивированные файлы
генетической памяти, где сохранялись кусочки памяти негритенка Мануэля,
доньи Мерседес и капитана Майкла О`Брайена.
И, как всегда бывало в таких случаях, начался "компот" из образов,
видений, обрывков памяти.
Правда, на сей раз "компот" прокрутился с очень большой скоростью, и я
выскочил из него не в искусственную реальность, а в обычный мир, то есть в
ту же самую комнату, где мы обитали с Викой в последние двое суток. Я
лежал на полу, отчаянно дергаясь и пытаясь стряхнуть с рук и ног крепко
вцепившихся в них людей. Мелькнуло лицо Зины, потом откуда-то появился
Чудо-юдо. Все что-то кричали, но я не понимал слов. Я, по-видимому, тоже
орал какую-то абракадабру из звуков, - во всяком случае, не понимал ни
одного слова.
Потом - через какой-то промежуток времени - появилась слабость во всем
теле, такая же, какую я пережил в самом начале отходняка. Я обмяк,
перестал дрыгаться, и люди, которые меня держали, осторожно подняли меня
на руки и положили, должно быть, на медицинскую каталку.
Почти одновременно я начал вновь понимать человеческую речь. Первые слова,