"Леонид Влодавец. Шестерки сатаны (Black Box 7)" - читать интересную книгу автора

реноминациях личности были недостаточны, но, только забрав у меня и
детишек вполне естественную и целостную Хрюшку Чебакову, он заменил ее
каким-то новым существом, к которому я ни в прошлый, ни в этот раз так и
не сумел привыкнуть. Сравнивая впечатления, полученные от общения с ней
тогда и сейчас, я пришел к выводу, что никаких отличий она не претерпела и
по-прежнему представляла собой составную сущность, в которой сочетались
Ленка, Таня Кармелюк, Кармела О'Брайен и в самой малой степени Вик
Мэллори. Вроде бы Ленка доминировала, но Таня и Кармела оказались куда
более живучими, чем предполагал, должно быть, Чудо-юдо. Правда, что он там
предполагал, мне, конечно, не докладывали. Не раз мне казалось, будто он
поставил какой-то очередной эксперимент с неясными для нас целями. Может
быть, хотел проверить, как уживутся между собой люди с составными
сущностями?
Так или иначе, но если в первые несколько недель (так было оба раза) я еще
пытался заставлять себя называть ее Ленкой, Хрюшкой Чебаковой, Хавроньей
Премудрой и другими наименованиями, выработанными в ходе семейной жизни с
телом, которое содержало всего одну душу и в данный момент находилось хрен
знает где, то позже уже не мог этого делать. И она тоже, должно быть, не
без внутренней борьбы (мне она представлялась как некий кухонный скандал
между четырьмя бабами, собранными даже не в одной кухне, а в одной голове)
поняла, что восстановить "все, как было" невозможно. Как-то постепенно,
исподволь, мы оба поняли, что придется привыкать друг к другу заново.
Незаметно для самого себя я стал называть ее Викой, потому что гораздо
хуже было назвать ее Таней или Кармелой. Ленкино доминантное "я"
заставляло морщиться рябоватую и неброскую, хотя и довольно симпатичную
мордашку. В зеркало бабоньке тоже было нелегко смотреться. Хрюшке очень
нравились ее прежние пышные и нежные телеса, длинные золотистые и очень
яркие волосы. Не такой уж я непонятливый, чтоб не догадаться: она себя
чувствует, как обворованная. Дескать, была я красавицей, а вы меня
поуродовали. С Чудом-юдом, естественно, на этой почве - он, гадский гад,
меня в лягушку превратил! - Ленкино доминантное "я" ладило плохо впрочем,
остальные "я", прежде всего Танино, конечно тоже не жаловали свекра. Вика,
как целое, вообще стала куда более жесткой и резкой. Иногда мне казалось,
что Ленкой в ее душе и не пахнет, "осталась одна Таня", как было написано
в каком-то дневнике, забыл чьем. Правда, ночами иногда на волю вырывался
темперамент Кармелы О'Брайен - а у нее, если б была жива, уже климакс
наступал бы! Не знаю, чем природа одарила в этом смысле собственно
Танечку, поскольку никогда не имел дела с ней, так сказать, "в чистом
виде", но то, что она унаследовала от потаскухи Кармелы, зачастую
выглядело полномасштабным безумием. Все это обрушивалось отнюдь не на
пылкого юношу, а на мужичка с заметно поскромневшими запросами и к тому же
проводящего дни в разного рода трудах и заботах конечно, иной раз я с
удовольствием купался в этом море сумасшествия, например, если не шибко
уставал и был в хорошем настроении. Но иногда Викины фейерверки
приходились на такие дни, когда мне хотелось только одного: упасть в койку
и вырубиться, причем в некоторых случаях было горячее желание помереть во
сне, чтоб наутро не просыпаться. Ленкино доминантное "я", конечно, хоть и
с трудом, но гасило эти "души прекрасные порывы", но Вика как целое
испытывала явный дискомфорт. Она уходила в тренажерную комнату - это
нововведение в нашей части дома появилось только после повторного прилета