"Леонид Влодавец. Грешные души" - читать интересную книгу автора

горло, приказал Котов. Пистолет со стуком упал на паркет.
- Зачем я был вам нужен? - спросил Котов, подчиняясь команде Дубыги.
Голос его звучал спокойно и даже вежливо, но Запузырин чувствовал: стоит
Котову чуть-чуть сдавить шею - и все!
- Вас заказали Мурату... - прохрипел Август Октябревич.
- Вы знаете почему?
- Какие-то особые "прорывные" программы... Вы их разрабатывали из
спортивного интереса, а они могут принести неслыханные деньги... Вам
предлагали продать их, но вы не захотели...
- Предлагали... Предлагали миллионы, чтобы иметь возможность воровать
миллиарды! - Котов зловеще ухмыльнулся, - Впрочем, я согласен. Хотите,
продам их вам? За десять миллионов? Не рублей, разумеется, - долларов.
- У меня нет таких денег... - пробормотал Запузырин.
- Могу дать рассрочку на год, но, разумеется, из двадцати пяти
процентов. - В глазах Котова блестела, кажется, сама Алчность.
Запузырин задыхался, глаза его бегали...
- Я могу взять кредит у Замочидзе, "Интерперестрой лимитед"... Прямо
сейчас, по факсу.
- Это ваши проблемы, - холодным тоном сказал Котов. - Переведете на
счет "Агат-Богата" в "Инкомбанк" - тут же получите пакет с дискетами. Вот
моя визитка, тут все написано. Разыщете меня в Москве... Если те, кто
заказывал меня Мурату, узнают о нашей сделке, то первым уничтожат вас. Если
вы сами будете некорректны со мной - вспомните об этой ночи. У вас сейчас
на даче - восемь трупов, считая Заура Бубуева. Стрельбу, возможно, слышали,
так что найдите способ, чтобы все было чисто и тихо. Я оставляю вам весь
компромат, который ваши люди так топорно собирали. Он никому не пригодится.
Если захотите впутать милицию - ваши друзья узнают о том, что вы
согласились купить программы, и предложат мне двойную цену, а вас, повторяю
еще раз, снимут с доски. Ваш стукач-шахматист думает, что вы ферзь, а вы и
на слона не тянете. Спасибо за гостеприимство, привет Тане!
Котов вышел в дверь... и исчез!


СОМНЕНИЯ

Сутолокина всю эту ночь провела без сна. Ей не помог прийти в себя
даже скандал, который подняли супруги Пузаковы, когда попытались разрешить
свои семейные проблемы, возникшие после истории, счастливо завершившейся
вмешательством слесаря Гоши. В конце концов, обменявшись оплеухами и
переругавшись в дым, они вместе уехали из дома отдыха, даже не
прислушавшись к плачу и протестам Кирюши. Уехали они поздно, на последнем
автобусе.
Непривычно тихо было в тридцать третьем номере. Там почему-то никто не
визжал, не ржал, не звенел бутылками. Даже магнитофон не вопил. Сутолокина
подумала было, что четверка где-то загуляла, но, прислушавшись, сильно
удивилась. Оказывается, там читали стихи.
- "Буря мглою небо кроет..." - запинаясь, бубнил Колышкин, которому в
школе никак не давался лермонтовский "Парус".
- "... Вихри снежные крутя", - вторил ему Лбов голосом Сергея Юрского.
Но Сутолокина, вообще-то очень любившая стихи, заглянуть к