"Мацей Войтышко. Булгаков " - читать интересную книгу автора ОЛЬГА. А вы знаете, какая после этого идет ремарка? "Неловкое
молчание". ЭРДМАН. Нокаут. Этого я не помнил. Неловко умолкаю. ОЛЬГА. Я недавно "Трех сестер" перепечатывала. С рукописи Чехова. ЕЛЕНА (к Эрдману). Ты не поешь? Есть щи и картошка. А, впрочем, человек с дороги, а я еще спрашиваю. ЭРДМАН. С удовольствием, спасибо. А где Миша? ЕЛЕНА. Спит. Сейчас разбужу. ЭРДМАН. Не нужно. Пусть отдыхает. ЕЛЕНА. Ты прав. Так ему спокойнее. А у нас время есть. Елена выходит на балкон за едой. ОЛЬГА. Зачем ты приехал? ЭРДМАН. Хотел его повидать. ОЛЬГА. В провинции говорят, что он уже долго не протянет? ЭРДМАН. В провинции его уже похоронили. Жаль только, самого больного не спросили. Возвращается Елена с кастрюлей в руках. ЕЛЕНА. Сожрал! Сбросил крышку и сожрал. ЭРДМАН. Кто? ЕЛЕНА. Кот. Или человек. И что только в этом доме происходит? ЭРДМАН. После кота я не брезгую. А после человека - зависит какого. Елена выходит на кухню. Ну как Миша? ОЛЬГА. Теряет зрение. Это у него наследственное. Пауза. знать, что он действительно существует. ОЛЬГА. До бесконечности мучает Елену и меня поправками. Все время диктует, а мы вновь и вновь перепечатываем этот его роман. А пьесу о молодости Сталина театр ставить не намерен. ЭРДМАН. Известно, почему? ОЛЬГА. Нет. ЭРДМАН. Плохая пьеса? ОЛЬГА. Мне трудно судить. Молодой революционер беседует со старым богословом. ЭРДМАН. Наверное, в этом все дело. ОЛЬГА. В чем? ЭРДМАН. Старый богослов не желает никому напоминать, что был молод, потому что теперь он уже стар. ОЛЬГА. Об этом я как-то не подумала. Ты быстро соображаешь. ЭРДМАН. На Лубянке, знаешь ли, весьма развиваются способности к аналитическому мышлению. ОЛЬГА. До сих пор? Чего им, собственно, от тебя нужно? ЭРДМАН. А ты не знаешь? ОЛЬГА. Что-то рассказывали. Качалов плакал в театре. Будто на какой-то попойке декламировал твои стишки или басенки. ЭРДМАН. Не на какой-то, а в присутствии высших государственных деятелей. ОЛЬГА. Ну и что такого? ЭРДМАН. А им не понравилось. Было недостаточно смешно. Качалов прочитал |
|
|