"Ирина Волкова. Бюро убойных услуг " - читать интересную книгу автора

не пойдет. Он сам хочет расследовать это дело. Он же распутал убийство
генерала Красномырдикова, так почему сейчас он должен оставаться в стороне?
Охваченный детективной лихорадкой, журналист вырвал из блокнота лист
бумаги и на секунду задумался.
Объяснить Кате в записке, что происходит, было бы слишком сложно, и
Денис ограничился сообщением, что уходит по делу и потом все расскажет.
Погладив на прощание Мавра, Зыков торопливо выбежал из квартиры.

***

- Мужчины любят женщин, женщины - детей, дети - хомячков, а хомячки
никого не любят, - вздохнул Андрей Сикорский, с грустью глядя на
опустевшую до половины бутылку шотландского виски.
- Хомячки любят хомячих, - возразил Аскольд Дорофеев, полноватый
длинноносый шатен лет сорока.
- Вот я и говорю: мужчины любят женщин, а женщины...
- Женщины любят деньги.
- Точно, - согласился Сикорский. - Женщины любят деньги, а вот
хомячки, в отличие от них, к деньгам равнодушны. Выпьем, друг, за чистоту
души и бескорыстие хомячков.
- Что, опять твоя краля блажит?
- Хуже, - Андрей плеснул в стаканы новую порцию алкоголя. - Иногда
кажется - убил бы суку, а все пороху не хватает.
- Вот поэтому я и не женюсь, - сказал Аскольд.
- Аминь, - вздохнул окончательно затосковавший Сикорский.
Черный с коричневыми подпалинами бернский зенненхунд размером с
полугодовалого теленка сочувственно посмотрел на хозяина и тут же перевел
пугающе внимательный взгляд на тонко нарезанные кружочки сырокопченой
испанской колбасы, аккуратно выложенные на тарелку.
Исходящий от них дурманяще-пряный аромат доводил пса до исступления,
но - увы - вожделенные ломтики, находящиеся всего в тридцати сантиметрах
от его влажного, нервно подрагивающего носа, были столь же недоступны, как
если бы они находились на Луне. Примерно такие же ощущения должен был
испытывать Ромео, окажись его Джульетта монашенкой, закованной, для пущей
безопасности, в железный "пояс верности".
Больше всего на свете зенненхунду Штерну хотелось напомнить о своем
существовании надрывно-умоляющим поскуливанием, но умный пес понимал, что
настроение у хозяина далеко не радужное и, дай он волю своим чувствам,
Андрей безжалостно выгонит его в коридор, где даже аромат колбасы станет
ему недоступен.
- Так как насчет моей просьбы? - напомнил Дорофеев.
- Твоей просьбы?
Погруженный в пучину скорби хозяин дома не сразу сообразил, о чем
идет речь.
- Ты обещал переговорить с этим твоим иностранным дипломатом, как его
там... Пьером, что ли?
- С Шарлем, - механически поправил Сикорский и снова замолчал.
- Да-да, с Шарлем, - оживился Аскольд. - Так ты с ним говорил? Он
состряпает мне бельгийское гражданство?
В глазах Андрея неожиданно полыхнула ярость. Судорожно потянувшись за