"Ирина Волкова. Я, Хмелевская и труп " - читать интересную книгу автора

музыка под стать ему, и на смену ленивому благодушию постепенно приходило
возбуждение, которое в моем случае обычно чревато не слишком разумной тягой
к приключениям и жаждой острых ощущений. Впрочем, возможно, в этом был
виноват кондиционер. Обычно при тридцатипятиградусной жаре я не склонна к
избыточным выбросам энергии.
Под совокупным действием фламенко и кондиционера я представила, как
несусь за рулем "Мерседеса" на полной скорости по шоссе, ведущему из Ниццы в
Геную, ловко вписываясь в головокружительные повороты горного серпантина.
Справа от меня отвесно уходят вниз обрывистые склоны с прячущимися в их
складках роскошными белыми особняками княжества Монако, а еще ниже на
лазурной зыби Средиземного моря застыло множество хищно вытянутых корпусов
яхт...
Теперь оставалось только придумать, чего ради меня ни с того ни с сего
понесло из Ниццы в Геную.
Сейчас в Монако как раз ведется подготовка к старту гонок "Формула-1".
Возможно, в Генуе у меня назначено свидание с одним из гонщиков?
Машину резко тряхнуло, и, подпрыгнув на сиденье, я больно ударилась
головой о крышу и снова чертыхнулась, на сей раз громко. Размечтавшись о
скоростном европейском шоссе, я как-то совсем упустила из виду, что еду-то я
по Подмосковью, а выбоины на наших дорогах - дело столь же привычное, как
инфляция. Верно подмечено в песне:

У нас кладут асфальт местами и немного,
Чтоб всякий оккупант на подступах застрял.

К тому же на дороге, по которой я ехала, вообще не было асфальта.
Выругавшись еще раз, я выключила фламенко, сообразив, что в моей ситуации
нельзя терять бдительность, отвлекаясь на пусть и приятные, но далекие от
реальности фантазии.
А реальность была такова: я действительно ехала на "Мерседесе",
конечно, не "шестисотом" и слегка подержанном, но еще вполне ничего.
Проблема заключалась в том, что, во-первых, "Мерседес" был не мой,
во-вторых, у меня не было на него доверенности, в-третьих, у меня не было с
собой прав и вообще каких бы то ни было документов, и, в-четвертых, не было
у меня с собой и очков.
Возвращение к реальности несколько встревожило меня. Я находилась в том
счастливом возрасте, когда женщина еще сохраняет свою привлекательность, но
уже слегка избавляется, если это вообще возможно, от присущей подростковому
периоду самоуверенности и тяги к всевозможным приключениям и рискованным
предприятиям. Правда, от тяги к приключениям полностью избавиться мне не
удалось, но лет в двадцать пять во мне проснулся-таки здоровый инстинкт
самосохранения и даже не свойственная ранее склонность к удобствам. Так,
дикому отдыху в палатках, лазанию по скалам без страховки и скачкам на
лошади без седла и поводьев я стала предпочитать уютные номера в отелях с
видом на море, безопасную езду на велосипеде и подводный спорт.
Теперь же инстинкт самосохранения говорил мне, что одинокая женщина на
чужом "Мерседесе" и без документов - просто находка для хищников из ГИБДД -
бывшего ГАИ и, если меня-таки остановят, этот прекрасный летний день будет
окончательно испорчен.
Впрочем, вероятность того, что я встречу гибэдэдистов (звучит почти как