"Сергей Волков. Великое Лихо, книга 1 " - читать интересную книгу автора

- Так-так... - покивал головой Шык: - Ну, а теперь - какими травами и
наговорами от... Пухны, скажем, защитишь ты, волхв, старца,
девку-нерожанку, и воя могучего?
- Для старца возьму я травы-колюки, в серпень собраной на еловой
поляне... - начал было Луня, но тут из-за бревенчатых стен донеслось:
- Шык! Шык! Волхв, беда случилось, вож кличет!
Шык распрямился, словно верхушка дерева, освободившаяся от снежной
шапки, шагнул из избы. Луня поспешил за ним, как всегда, врезался лбом в
низкую притолоку, и потирая наливающуюся синевой шишку на лбу, побежал
догонять широко шагающего через лужи волхва, размышляя на ходу, как так
получается - волхв через дверь проходит, не сгибаясь, и ничего, а он, Луня,
каждый раз о дубовину бьется, как бы ни гнулся?.
Шык шел через городище, мимо рубленных в лапу изб родов, чьи коньки
украшали резные петухи, оберегавшие хозяев изб от всех бед, мимо Общей
горницы, где собирались зимами роды на тризны и пиры, мимо столбов с
медвежим ликом Влеса, покровителя их рода, прямо к хоромине вожа.
Вож рода Влеса, Бор Крепкая Рука, могучий, нестарый ещё муж,
соломоволосый, как и все роды, ждал волхва на крыльце, опершись на Посох
Рода с навершием в виде медвежей лапы.
- Беда, волхв! - рявкнул он издали, взмахнув посохом: - Бабы в лес за
Синий Камень по малину пошли, и нашли мертвого ара! Нехорошо он умер,
страшно... Сердце из груди ему выгрызли, кости все поломали, коня убили...
К нам ехал, точно, глаги при нем. Я в арском не силен, сам знаешь, но твое
имя прочесть сумел. Вот такой подарок нам Ный поднес, чтоб его Яр спалил!
Пойдем, Шык, в Маровой горнице он...
Горница Мары, низкий дом, все стены которого были покрыты черной
смолой и разрисованы красными гневными зраками бога честной смерти,
справедливости и силы Пра, чтобы слуги Ныя не охотились здесь за душами
умерших, располагался на отшибе, за частоколом городища, на берегу
небольшого круглого рукотворного пруда. Серебристые ивы склонили к воде
свои длинные ветви, словно людские вдовы в печали застыли у места
последнего покоя своих мужей...
Бор, Шык, Луня, старая Дара, что служила богини смерти Маре, и воевода
рода Влеса Скол Каменный Топор остановились на пороге Черной горницы, и
прежде чем войти, трижды окурили себя пахучей веткой можжевельника из
священного костра - чтобы душа убитого ара не присосалась к душам живых, и
не вырвалась из горницы Мары.
Луня увидел низкую широкую лавку, а на ней - человеческое тело.
Человеческое? Едва ли он узнал бы в этом чудище человека - руки и ноги,
сплошь в узловатых шишках переломов, были согнуты как угодно, только не
так, как их сгибает человек. Голова свернута, и смотрит на спину, из
открытого рта свисает длинный, не человеку - зверю впору, синий язык,
широко раскрытые глаза застыли навек в жуткой муке, и все тело покрыто
черной, запекшейся кровью, а слева, под ребрами, зияет рваная дыра, в
которую легко могут войти два мужицких кулака. Страшен был мертвый ар, даже
не страшен, а жуток, отвратен, и замутившегося Луню ноги сами повели прочь
из смертной горницы. Повели-то повели, но как он уйдет - все, с кем пришел,
тут стоят, в скорбном молчании у последнего ложа ара... И Луня остался,
пересилил себя, только смотреть стал в угол, где горел синим огнем
Очистительный костер, что сжигает всех посланцев Звизда, которые приходят к