"Сергей Вольнов. Рабы свободы" - читать интересную книгу автора

побыть индивидом..."
Но уснувшему вечным сном было все равно, какие мысли роятся в голове
только что разговаривавшей с ним женщины, главнокомандующей прессеров,
подавляющему большинству известной в мужском облике героя-защитника
демократии, в образе мужественного, с квадратным подбородком Гендиректора,
главного борца с тоталитаризмом.
Неспящего, вновь Человека, это уже никоим образом не волновало.
Он-то уже проснулся. ...МЫ же, напротив, волновалось все более и более.
Появление Скрытых было полной неожиданностью, и эта непредвиденная угроза,
несущая реальную опасность для существования, прежде всего требовала
ликвидации утечки информации.
Устранения немедленного, прежде чем... Поэтому эти Нити приходилось
беспощадно обрывать. Экстренно. Раньше, чем удавалось прослеживать генезис и
тотально осмыслить процесс. Обрывать раньше, чем удавалось выяснить причину
появления.
Хотя... почему нет?

Пункт первый

МИР: БЕОГРАД

(дата: ноль пятое двенадцатого тысяча сто тридцать восьмого)

Я

... енавиж-жу Секту.
Подумать только: это из-за них, ямов, я должен сдергиваться с якоря и
нестись очертя голову к ближайшему муль-типроходу! Это из-за них, уродов
немытых, мой долгожданный отпуск влетает собаке под хвост и накрывается
ржавым корытом. Да! Самое главное: именно из-за них (у-у, козлы, ненавижу!)
Сайла была вынуждена разомкнуть свои горячие объятия и с охами-вздохами
сожаления выпроваживать меня за гостеприимный порог своей летней виллы...
Прямехонько в студеную зимушку-зиму Солнцеворота!
И торчу я теперь, как идиот распоследний, посреди платформы
приемопередачи, и зябко кутаюсь в легкую цветастую жилетку. Старательно
воображая, что она - меховая безрукавка по меньшей мере.
А целые армады большущих мягких снежинок неутомимо и стремительно
пикируют на олмопластовое покрытие под немыслимо острыми углами. При этом
снегопад не забывает отряжать особые эскадрильи камикадзе - со спецзаданием:
налипнуть на мои брови и волосы, ужалить щеки и губы леденящими
прикосновениями. Я же, по причине безоружности, не могу давать атакам
эффективный отпор.
И стою, значит, кутаюсь в воображаемый мех, и щурюсь к тому же,
волей-неволей заправского монголоида изображая. Не только из-за нападок
снега; еще и оттого, что свет портовых фонарей, отражаясь от белых барханов
снежных заносов, садистски слепит мои многострадальные глаза.
Столь величественные дюны одолеть не могут даже профессионально
неугомонные ассенроботы. Не по силенкам им управиться. Мечутся вон, бедолаги
вокзальные, снуют туда-сюда, отправляют в зевы мусоропроводов обильные
отходы атмосферного метаболизма, целые реки густой субстанции змеями